Счастливчики
Шрифт:
– Но она даже не подавала туда заявления, – сказала Джесси. – Она потеряет год, если не поступит в один из университетов, куда она обращалась, а все они на востоке.
– Тогда она может и пропустить год. Я не позволю ей уехать. – Он выглядел очень решительным, и Джесси вспомнила яростного защитника своей дочери в Скво в прошлом году.
– Билл, – сказала она спокойно. – Вы сделали все возможное, чтобы дать ей снова интегрироваться в окружающий мир. Вы отправили ее в школу, а не стали учить дома. Вы послали ее в клинику Крейга обучиться всем необходимым
– Что она не вернется, – сказал он грустно. – Я потерял ее мать. Я не хочу потерять ее. Что, если она уедет в Бостон или в Нью-Йорк? – Джесси улыбнулась.
– Посмотрите только, что вы ей дали и что для нее сделали. Посмотрите на этот дом, на ее жизнь здесь, на реабилитационный центр, который вы создаете. Неужели вы серьезно думаете, что она к этому не вернется? Поверьте мне, что вернется. Она просто хочет расправить крылья и получить хорошее образование. Вы не можете ее за это осуждать. А к тому же она вас любит. Она вернется домой.
– Я уехал из дома и не вернулся, – сказал он.
– Денвер не шахтерский городишко. И она вас обожает. Она вернется домой, как птица из полета.
– Я бы хотел, чтобы она осталась здесь, – сказал он грустно.
– Для вас же лучше, если она уедет и захочет вернуться. А иначе она может решительно взбунтоваться, – предупредила его Джесси. Именно этого она и боялась с собственной дочерью.
– Я не знаю. А как у вас дела с вашими?
– Они меня ненавидят, – сказала она, пытаясь говорить равнодушно. – Нет, Джимми не ненавидит меня. Но для двух других я – враг номер один. Это нелегко выносить.
– Лили тоже на меня зла, – сказал он со вздохом. – А я не могу без нее. В ней вся моя жизнь. – Джесси это уже было известно.
– Не только в ней. У вас есть еще «Лилипарк», которым вы занимаетесь. У вас есть друзья, работа, и Лили вы не потеряете. Она слишком любит вас, чтобы уехать надолго. Вы – ее герой, – уверяла его Джесси.
– Только не в настоящий момент, – сказал он с кривой усмешкой.
– Почему бы вам сначала не узнать, куда ее приняли, и тогда уже решить, как вы к этому отнесетесь? Постарайтесь только без предубеждения. – Он кивнул, и она поняла, что сделала для Лили все что могла. Но Билл всегда трудно поддавался убеждениям, и в особенности, когда речь шла о его опасениях за свою дочь.
В этот вечер Джесси ужинала у Кэрол в ее новой квартире. Давно уже они так хорошо не проводили время вдвоем. Джесси снова завела речь о Джо, но Кэрол оставалась тверда в своей решимости не вступать больше никогда в близкие отношения с мужчинами, хотя ее отношение и смягчилось немножко.
– Ты не понимаешь, что значит так измениться. Я чувствую себя изуродованной, – сказала она спокойно, имея в виду свою мастэктомию. – Я больше не чувствую себя женщиной. –
– Если он тебя любит, для него это не будет иметь значения.
– Я не хочу снова переносить ради мужчины ряд мучительных операций.
– А тебе и не нужно. Есть всякие другие способы – сексуальные ночные рубашки, протез в лифчике. Ты же не собираешься сниматься для обложки «Плейбоя». Взгляни на Лили, как она приспособилась по-новому относиться к прежним обстоятельствам. Не позволяй травме разрушить твою жизнь. Лили подала нам всем замечательный пример. Должно найтись более легкое решение, чем восстановительная хирургия, если человек тебе нравится, а я начинаю думать, что это именно так.
– Может быть, и так, – согласилась неуверенно Кэрол, – но я не хочу снова страдать. Довольно уж я обожглась на Дилане.
– Это всегда риск. Даже если ты находишь прекрасного человека, он может умереть. – При этих словах обе они вспомнили Тима, и взор Джесси затуманился.
– А как ты? – спросила ее Кэрол. Тима не было в живых уже год и два месяца, и Джесси не нужен был никто другой. Все, что ей было нужно, это помириться с дочерью. В настоящий момент это была ее главная озабоченность.
– Еще слишком рано, – просто ответила она. – Тима заменить нелегко, он был лучшим из лучших.
– Тут сложно сделать выбор. Или человек дрянь, и ты опасаешься, что другой будет таким же, или он лучший из лучших, и никому с ним не сравниться. – Джесси засмеялась.
– Типа так.
– А Билл? Он хороший человек, и я не помню, чтобы видела его когда-нибудь с женщиной.
– Она ему не нужна. У него есть Лили. И мы с ним друзья. Такая ситуация меня устраивает, а теперь он еще и мой босс. Все это для меня слишком сложно.
Кэрол согласилась. Джесси явно не испытывала никакого интереса ни к Билллу, ни к какому-то еще мужчине. Она по-прежнему спала в пижаме Тима и не убирала его одежду. Она начала привыкать к мысли, что наступит время все менять, когда они переедут. Придет пора расставаться с прошлым, по крайней мере с его вещами.
До отъезда Джесси больше не виделась с Лили, но она послала ей сообщение, что поговорила с ее отцом, хотя не могла гарантировать результаты.
Через три недели она получила от Лили восторженное письмо. Ее принимают и в Принстон, и в Нью-Йоркский университет. У нее теперь есть выбор между двумя престижными университетами, и оба они на Восточном побережье. «Отец в трансе», – сообщала она Джесси.
– А ты куда хочешь поступать? – спросила ее Джесси.
– В Принстон, однозначно.
– А что, если бы тебе проехаться туда с отцом, чтобы осмотреться на месте? Может быть, он передумает. – Это было единственное, что Джесси могла ей предложить в настоящий момент.
– Он ездил туда со мной до моего несчастного случая. Тогда ему там понравилось. А теперь ему ничего не нравится. А у них там даже на кампусе предусмотрены удобства для людей с ограниченными возможностями. Я проверяла. И что теперь делать?