Счастливый билет
Шрифт:
Тоуни отогнала от себя неприятные мысли. Она переживала за подругу. Ей было неприятно отказывать той в помощи. Джули была к ней очень добра и никогда ничего взамен не просила. Но какого черта Джули ей предложила деньги за то, чтобы добраться до этого ноутбука? Тоуни сильно смутилась, осознав, как хорошо Джули осведомлена о ее стесненных обстоятельствах, и пожалела о том, что была с ней столь откровенна на этот счет.
На самом деле Тоуни работала в отеле лишь для того, чтобы заработать на оплату крохотной квартирки бабушки в частном доме престарелых. Селестина, совершенно раздавленная смертью мужа и потерей семейного гнезда, вопреки всем ожиданиям умудрилась завести друзей
Но несмотря на все на это, разве не оскорбительно, что твоя подруга предлагает заплатить тебе за помощь? С другой стороны, может, это неуместное предложение — просто доказательство того, как отчаянно Джули нуждается в ее помощи?
И так ли уж плохо будет, если она попытается помочь Джули стереть эти мерзкие фотографии? Хоть Тоуни и представить себе не могла, как можно довериться мужчине настолько, чтобы разрешить ему фотографировать себя нагишом, она понимала, почему Джули не хочется быть частью порнографической галереи изображений чьих-то трофеев. Перспектива жить с этим была унизительной и до крайности обидной. Интересно, а Казьер другим мужчинам эти фотографии показывает? Тоуни поморщилась от отвращения. Она считала его привлекательным, а он оказался таким извращенцем.
— Ладно, я попробую заполучить для тебя этот ноутбук, — сказала она Джули.
Ее подруга просияла:
— Ты не пожалеешь!
Тоуни это заверение не убедило, но она не показала, как сильно боится последствий такого поступка. Ей казалось, что в этой ситуации ей следует проявить мужество. Она носила яркую винтажную одежду, на все имела собственное мнение, и самой большой ее мечтой было когда-нибудь вести собственную колонку комиксов в журнале или газете. Проще говоря, ей нравилось считать себя индивидуальностью. Но иногда в глубине души Тоуни подозревала, что на самом деле она скорее сторонница традиций, хоть и не хочет этого признавать. Она мечтала о семье, которая бы ее поддерживала, и никогда не нарушала закон, даже в мелочах.
— Сделаем это сегодня после обеда. Как только он уйдет из номера без ноутбука и все вообще оттуда уйдут, я позвоню, и ты поднимешься и его заберешь. Просто оставь его в подсобке. Я прибегу через две минуты, — протараторила Джули.
— Ты уверена, что хочешь это сделать? — обеспокоенно спросила Тоуни. — Может, тебе с ним еще раз поговорить? Если нас поймают…
— Не поймают! — уверенно оборвала ее Джули. — Хватит уже суетиться. Просто возвращайся к работе и веди себя так, как будто ничего не случилось, — посоветовала Джули и виновато взглянула на Тоуни. — Я тебе позвоню.
Тоуни снова принялась менять постельное белье, пылесосить и драить ванные комнаты. Она заняла себя работой по полной и не давала себе думать о предстоящем звонке Джули. Поэтому она подпрыгнула от неожиданности, когда услышала тихое пиканье открывающихся дверей лифта в коридоре. Сигнал, о котором они условились с Джули, означающий, что в номере
Но тут без всякого предупреждения раздался щелчок, и дверь номера распахнулась. Тоуни в ужасе сжала ноутбук и замерла на месте. В комнату шагнул Наварр Казьер, и именно в этот совсем неподходящий момент она вдруг поняла, что он намного выше, чем кажется на расстоянии. И телосложения он скорее спортивного, чем того, какое ожидаешь увидеть у среднестатистического бизнесмена. Она наткнулась на хмурый взгляд его невероятно ярких зеленых глаз. Вблизи он был так красив, что просто дух захватывало.
— Это мой ноутбук? — спросил он. — Что ты с ним делаешь?
— Я… я… э-э… — Ее сердце колотилось, язык отказывался повиноваться, мысли путались.
— Я позову полицию, Наварр, — решительно сказал по-французски начальник его охраны, хорошо сложенный пожилой мужчина.
— Нет-нет… Нет, не надо полиции! — воскликнула Тоуни, мысленно ругая себя за несообразительность — ей следовало сказать, что она нечаянно столкнула ноутбук со стола, когда прибиралась.
— Вы говорите по-французски? — Наварр пристально разглядывал ее, скользя взглядом по ее форменной синей тунике, брюкам и туфлям без каблуков.
Она явно работала в отеле на какой-то низкой технической должности — прямо перед номером стояла тележка для уборки. Девушка была среднего роста, стройная, c острыми чертами лица и большими светло-голубыми глазами цвета альпийских ледников. Строгость облика нарушали лишь рыжие локоны, выбившиеся из прически. Наварр всегда любил рыжеволосых женщин.
— Моя бабушка француженка, — пробормотала Тоуни, решив, что только абсолютная честность может ей сейчас помочь избежать строгого наказания.
Если она хорошо говорит по-французски, в ярости думал Наварр, она могла нанести серьезный урон его бизнесу и личной жизни. Он отсутствовал с час или около того. К сожалению, у нее ушли бы считаные минуты на то, чтобы скопировать информацию с его жесткого диска и, таким образом, получить доступ не только к конфиденциальным деловым переговорам, но и к его личным электронным письмам, теоретически еще более опасным. Сколько неосторожных писем Тиа она могла видеть? Он был в ужасе от такого вторжения в его частную жизнь.
— Что ты делаешь с моим ноутбуком?
Тоуни вздернула подбородок.
— Я готова объяснить, но не думаю, что вам захочется, чтобы при этом присутствовали зрители, — бросила она.
Челюсти у него сжались. Какая дерзость! Он прочитал имя у нее на беджике. Тоуни Бакстер. «Вот это волосы…»
— Вы вполне можете говорить в присутствии моих охранников, — нетерпеливо ответил он.
— Джули — администратор, с которой вы провели ночь в свой последний визит, — коротко пояснила Тоуни и отдала ноутбук, когда один из охранников протянул за ним руку, — просто хочет, чтобы вы удалили снимки, которые сделали, из вашего ноутбука.