ЩИТ ИМПЕРИИ - Альтернатива
Шрифт:
— Да что тут говорить, я согласен, его надо было с самого начала устранять, больно прыткий, даже не знаю как у него так получается…
Старший говорил не так воодушевленно как молодой, но суть претензий была та же.
— Об этом даже не заикайтесь! — рявкнул, изменившись в лице старик. — Вы, кажется, забыли урок? Повторить? Давайте повторим, мне не трудно!
Посетители переглянулись, и молча опустили «глаза».
— Ваши делишки яйца выеденного не стоят по сравнению с теми дивидендами которые можно получить! И он, этот, как ты выразился —
— Но эмпат… — несмело возразил старший.
— Да плевать я хотел на твоего эмпата, не так уж он нам и нужен, если разобраться! Вы мне лучше вот что скажите, как так могло произойти, что не мы первыми о нём узнали? Что это? Диверсия?
— Да откуда ж…
— Молчать! Это ты у матери своей спроси, откуда она тебя, дибила такого, достала! А проспать появление эмпата в своей же собственной школе? Это как вообще? Ты чем занят был? Я тебя спрашиваю!
Если до того старик еще как-то сдерживался, то сейчас его было не узнать. Покраснев лицом, он так сильно пучил глаза, что казалось ещё немного, и они просто вылезут из орбит.
— Но… — старший только попытался что-то возразить, как старик резко шагнул вперед, и неожиданно замахнулся невесть откуда появившейся плеткой — такой обычно стегают лошадей на скачках. Замахнулся, но бить не стал.
— Молчать! — едва не срывая голос, заорал он. — Отрывать рот будешь когда я тебе это позволю!
Но тот уже и не думал возражать. Смотрел только перед собой, и обалдело хлопал глазами.
— Ещё раз повторяю для умственно отсталых! Парень этот, ценнее чем ваш эмпат, вы оба и всё ваше дрянное потомство до седьмого колена! Это понятно?!
Посетители молчали, не в силах поднять «глаза».
— Уроды… — буркнул старик, отступил назад, и опустив плётку, бросил устало,
— Пшли вон…
Через двадцать минут возле стоянки машин.
— Я вообще не понимаю зачем ему этот сопляк? Что в нём такого особенного? — младший, которого старик даже не выслушал, был очень недоволен.
— Не нам судить. Если дед сказал что так надо, значит так надо. — поджав губы, скривил лицо старший. — Ну и насчёт сопляка ты зря. Парень не так прост, как кажется. Ты много видел людей его возраста, которые смогли бы сделать то, что делает он? Да что там возраста, я вообще не знаею кого-то, хоть сколько-нибудь похожего! Ему всего восемнадцать, а мало того что он непонятно как отхватил целую прорву денег, так ещё и обвёл вокруг пальца кучу таких же умников как мы с тобой. А школа? Ты читал отчеты?
— Читал. Но я не об этом. Я про деда тебе говорю. Слишком много внимания он ему уделяет. А то что сейчас было, вообще ни в какие ворота. Я уж решил что он нас отстегает своей плеткой. Где он её вообще взял?
— Не знаю. Да и неважно это. Не отстегал же…
Теперь скривился молодой.
— Всё равно его поведение переходит всякие границы. Мало того что он орёт постоянно, так теперь ещё и бить будет? Или
Но старший не поддавался.
— Не считаю. Как бы ты к нему не относился, но он прав, мы облажались.
— И что дальше? Будем терпеть? Сколько так может продолжаться? Ты как знаешь, а я уже не могу!
— Ну и что ты сделаешь? Надуешься как в детстве? Поплачешь? Или к папочке побежишь? — в голосе старшего слышалась неприкрытая насмешка, что ещё больше разозлило его собеседника.
— Да хоть бы и к папочке! Всяко лучше чем так! Он же нас вообще ни во что не ставит! — прошипел он, и демонстративно отвернувшись, зашагал в другую сторону.
— Ну-ну… Скатертью дорога… — глядя ему в след, негромко процедил старший.
Из больницы я уходил в смешанных чувствах. С одной стороны был рад хоть какой-то информации, с другой ещё больше запутался. Привыкнув к жизни простой: тут наши, там не наши, терялся в постоянно возникающих противоречиях. Здесь, в этом довоенном мире не было откровенно плохого и хорошего, и главным мерилом любого действия являлась его целесообразность.
Целесообразно украсть? — Воруй! Есть смысл в убийстве? — Убивай! Главное чтобы дебет с кредитом сошёлся, остальное — мелочи.
А уж гадость какую сотворить, это как здрасьте, всегда пожалуйста. В той же школе, такое ощущение что делая пакости, детишки тренируются перед выходом во взрослую жизнь. Любого взять, того же Тополя, — урод, каких поискать. Но его хоть понять можно, — есть у него возможность затащить понравившуюся девку в кровать, вот он её и использует. Да, неправильно, не хорошо, но хотя бы логично. Даже присказку про способы в любви и на войне притянуть можно. Но остальные? По «доброте» душевной? Или из любви к искусству?
Будь моя воля, послал бы к чертям собачьим весь этот геморрой, да занялся бы по настоящему нужным делом. Те же ангары для техники в порядок привести, бомбоубежища подготовить, машины закупить, людей под них обучить.
Вот только вместо этого как крыса по углам прячусь, да гадостей жду постоянно. Уже и не знаю откуда следующая прилетит. Мрак, одним словом.
— Куда теперь? — нахмурившись, спросил Виктор. Мысли читать мои он не мог, но настроение улавливал, а оно, само собой, было «очень не очень».
— Велено тебя спрятать.
— Куда?
— Пока дома посидишь, а там видно будет. Есть у меня одна мыслишка…
В общем, вызвали мы такси, и уже не скрываясь и не шифруясь, вернулись в «родные пенаты».
Новость
А возле дома нас ждал сюрприз в виде двух украшенных значками министерства обороны микроавтобусов, и застывшего со скучающим выражением на лице, того самого майора что нагрубил Марии.
— Вам придётся проехать с нами. — едва мы вышли из такси, недовольно процедил он, очень некрасиво при этом выпячивая нижнюю губу.