Щит побережья. Книга 1: Восточный Ворон
Шрифт:
Сзади пыхтел Брендольв, злой и обиженный на всех троллей Среднего Мира*. Хорошенькую прогулку они ему устроили! Мало того, что извозился в снегу и выдохся, как собака! Так потом стыдно будет вспомнить, как «великий герой», «победитель троллей» бестолково топтался по лесу, не в силах отличить север от юга! Засмеют! Равнир наверняка сложит какой-нибудь издевательский стих и будет рассказывать его женщинам во всех усадьбах и дворах вокруг. Теперь Брендольв просто мечтал встретить толпу троллей или великанов, чтобы дать выход своей злости и чтобы потом было о чем рассказать!
А ветер все выл, качал деревья, подгонял в спины, и Хельга то и дело оглядывалась: ей мерещилось, что какое-то огромное,
– Э! – Даг вдруг коротко вскрикнул и рванул Хельгу в сторону. Огромная сосна, стоявшая возле их пути, внезапно наклонилась, точно хотела упасть и придавить их. Но благодаря бдительности Дага место оказалось пустым, и сосна выпрямилась, как ни в чем не бывало. Хельга смотрела на нее, не веря глазам, а Даг скорее тянул ее вперед.
– Не стой! – крикнул он назад, мельком оглянувшись к Брендольву. – Они тебя раздавят! Быстрее, чтобы не успели!
В несколько прыжков Брендольв догнал их. Лицо его раскраснелось, в короткой рыжеватой бородке запутались снежинки, рябинки на щеках и на лбу стали заметнее, глаза блестели. Теперь он не бранился, поняв, что дело серьезное, и копье держал наготове. Не видя врага, он был растерян и раздражен.
– Куда мы попадем? – заорал он во весь голос, потому что иначе никто бы его не услышал за шумом ветра. – Где эти проклятые тролли?
– К вершине! Там лес реже… Был!
Вырваться из леса – теперь в этом заключалась заветнейшая мечта всех троих. Шевелящиеся деревья душили, теснились вокруг, загораживая свет и воздух; так и казалось, что сейчас они протянут руки-ветки и схватят. Собственное тело тоже казалось стволом среди стволов, но только хрупким и беззащитным. Живое существо вопило: воли, простора! Но простора нигде не было: стоило заметить прогалину и устремиться к ней, как тут же она оказывалась заполнена шершавыми телами сосен, колючей зеленью мелких елочек, которые так любят гладить остро щекочущей лапой по лицу и по шее… А душой всего этого был ветер, сотня маленьких ветров, которые носились по лесу, теребили деревья, схватывались и грызлись между собой, и обострившийся слух людей улавливал дикий невнятный визг сотни тонких голосов.
Как загнанные зайцы, три человека метались по лесу, не замечая, как поднимаются все выше и выше к вершине.
Где-то впереди сквозь шум ветра прорвался резкий крик – голос живого существа. Хельга рванулась туда; между деревьями мелькнуло что-то черное, и она узнала крик ворона. «Я покажу вам дорогу…»
– Смотрите! – вскрикнул Даг и показал куда-то вперед. – След!
– Чей? Где?
– Здесь кто-то прошел! Двое!
Вверх по склону убегали две дорожки следов. Пересекаясь, они наступали друг на друга, сливались и опять
– Сначала прошел тот, что побольше, – определил Даг. – А потом маленький. Похоже на ребенка, а? Кто его сюда затащил?
– Сначала прошел человек, а потом тролль, – тихо и убежденно ответила Хельга. – Разве ты не видишь?
Она видела не совсем то, что брат и Брендольв. Следы небольших человеческих ног были перекрыты отпечатками заячьих лап. Только заяц казался необыкновенно крупным.
– Где тролль? – не понял Даг. – Это большой или маленький?
– Вот. – Хельга показала на ближайший к ним отпечаток заячьей лапы.
– Но это ребенок? – уточнил Даг, которому виделся след от маленькой человеческой ножки.
– Пойдемте! – крикнул Брендольв. – Это сволочи сейчас нас затолкают!
Две толстые сосны потихоньку подбирались сзади. Невозможно было увидеть, как они двигаются, просто они с каждым мгновением делались ближе, враждебные немые существа, не показывающие своих глаз.
– Отвали! – рявкнул на них Брендольв, доведенный почти до крайности отчаяния и страха; страха этого он стыдился, поскольку доблестный человек не должен ничего бояться, но не бояться сейчас мог бы разве что слабоумный. – Я вам!
Вскинув копье, он нацелился ударить наконечником в ближайший ствол; тот заметно вздрогнул, но не подался назад. А Брендольв не решился ударить: вдруг проклятый ствол потом не отдаст копье назад?
– Идем! – Даг дернул Хельгу за руку. Свободное пространство виднелось только в одной стороне, и они шли туда, куда их подталкивали взбесившиеся духи.
Они бежали по оставленным следам, и дикий страх накрывал их мутной волной. Даг воспринимал этот страх как нечто постороннее: он чувствовал, что страх не вырастает из души, а накатывается откуда-то извне, насылаемый чьей-то недоброй волей. Это сознание помогало ему сохранять самообладание, но за Хельгу он боялся гораздо больше. Ведь она так чувствительна ко всякому колдовству, и ее душа ничем не может защититься от этой мутной волны. Она молчала, но так побледнела, так тяжело дышала, и такой ужас блестел в ее глазах, что Даг отдал бы что угодно, лишь бы сейчас же вырвать ее из лап этого дикого леса.
– Смотри! – вдруг крикнула Хельга. – Вот он!
Впереди, шагах в пяти, под елкой сидело на земле странное существо. То ли заяц размером с десятилетнего ребенка, с человеческим лицом, то ли ребенок с длинными заячьими ушами, с ног до головы одетый в звериные шкуры. Круглая тупая морда с обвислыми щечками, коротким носом и бессмысленными от ужаса глазами смотрела на них безо всякого выражения. Непонятно было даже, заметил ли их тролль. Но и люди его не испугались: чего-то подобного они и ждали. Услышав шум и тяжелое горячее дыхание трех живых существ, тролль привстал, сделал маленький шажок в их сторону и поднял лапы. Круглые выпученные глаза смотрели так же бессмысленно. Похоже, бедное существо настолько изнемогло под давлением требовательной силы, которой не могло противиться, что утратило и тот скудный разум, которым его наделил прародитель Имир.
– Иди своей дорогой! – крикнула Хельга.
Она не знала, что сказать ему и какие слова он поймет, и выбрала те, что помогли бы им просто разойтись. Тролль внушал скорее жалость, чем страх, и она немного пришла в себя. Всегда придает сил сознание, что кому-то приходится еще хуже, чем тебе!
Тролль моргнул, потом сильно вздрогнул, как разбуженный. Похоже, эти слова дошли до его длинных ушей и коротеньких мыслей.
– Иди своей дорогой! – настойчиво повторила Хельга.
Ее голос прозвучал ясно и четко: на миг вокруг стало тише, точно все взбесившиеся духи замерли, выжидая, что будет.