Щит побережья. Книга 2: Блуждающий огонь
Шрифт:
Точно бросаясь грудью на нож, он глянул на Хельгу. Платье на ее плечах было сколото другими застежками, тоже серебряными, но просто круглыми, старинными, с древним узором из ломаных, сложно переплетенных лент. Эти застежки, побледневшие от времени и неоднократных чисток, достались фру Мальгерд в наследство от ее матери, и Хельга давно мечтала поносить их хоть немного. Теперь бабушка отдала ей их, чтобы утешить в потере серебряного ворона.
– Я… – начала Хельга, не зная, что сказать.
Добровольно отдать мерзкой ведьме вторую, последнюю застежку… Так жалко, но щит, способный прикрыть Дага и всех прочих от фьялльских
За спиной Брендольва вдруг появился Хеймир и сделал ей свирепый знак глазами. Все смотрели на Хельгу, и никто, кроме нее, этого не заметил. Она не поняла, что задумал ее жених, но поняла его знак как приказ: «Замри!»
Есть такая игра: свартальвы и солнце. «Свартальвы» бегают и прыгают, но внезапно из укрытия выскакивает «солнце» и кричит: «Замри!» И «свартальвы» замирают кто как был, обращенные в камень солнечными лучами. И должны стоять, пока «солнце» медленно обойдет их всех. А кто пошевелится, сам станет «солнцем»… И Хельга замерла, предоставив Хеймиру говорить и делать все, что он считает нужным. Она не смела даже поднять руку к груди, где к платью с внутренней стороны (для большей сохранности) была приколота оставшаяся ей застежка с красным камешком.
А Хеймир осторожно раздвинул плечом домочадцев и вышел вперед.
– Я думаю, что ради такого щита стоит не пожалеть и большего сокровища, чем одна серебряная застежка весом в полмарки, – сказал он. – Конечно, она искусной работы, и самоцветный камень отдельно стоит немало, но жизнь Дага и прочих воинов мы ценим гораздо выше. Колдуны получат то, что просят, клянусь Отцом Ратей! – Хеймир поднял руку и показал Брендольву застежку с оборванными цепочками у себя на ладони. – Где щит?
Хельга охнула и невольно прижала руку к груди. Домочадцы могли думать, что вторую застежку она отдала на хранение жениху. Но сама-то она знала, что не расставалась с ней! И она на месте, застежка с красным камешком, приколота к платью, и булавка даже не шелохнется в плотной шерстяной ткани. А Хеймир держит на ладони вторую – с зеленым камешком! Откуда он ее взял? Хельга была так изумлена, что поверила бы любому объяснению. В том числе и такому, будто под видом Хеймира сына Хильмира к ним явился сам Один.
Брендольв посмотрел на застежку, потом в лицо Хеймиру, потом опять на застежку. По пути он не сомневался, что слэтт будет решительно возражать против сделки с колдунами. Ведь это его подарок. Но Хеймир протягивал застежку, вопросительно глядя на него и ожидая ответа. В его спокойном лице, в выражении глаз Брендольву мерещился какой-то подвох. В опасности его чувства обострялись и он делался более проницателен, чем обычно. А любая встреча с Хеймиром ярлом была опасностью сама по себе – так уж между ними сложилось. Но прочитать мысли своего непримиримого соперника Брендольв не мог.
Камешек в глазу ворона поблескивал, как живой. Ворон тоже ждал, чем все кончится.
– Трюмпа сбросила щит в море под обрыв Вершины, – среди общей напряженной тишины сказал Брендольв и одновременно забрал застежку с ладони Хеймира. – Не знаю, можно ли его достать, но он там.
Гридница разом загомонила.
– В море! Да как же его оттуда выловить! Сейчас не лето, чтобы нырять! Да я сроду не слышал, чтобы кто-то нырял под обрыв Вершины! Там живут морские великанши! Там такая глубина! Мировая Змея сожрет – плюхнешься ей прямо на нос!
– Пусть-ка Трюмпа сама ныряет! – гневно вопила Троа, красная и потная от досады. Только полена ей и не хватало. – Сумела утопить, пусть сама и достает! Или кто-нибудь из ее отродий! Это же гибель человеку – нырять под обрыв! Проклятые колдуны!
– Я могу и нырнуть! – никого не слушая, заявил Вальгард. – Моему щиту от воды ничего не будет. Я уж его найду!
– Подожди, подожди! – уговаривал его Хельги хёвдинг. – Надо подумать над этим делом! Хотя бы до завтра!
– Хорошо, что она не сожгла щит! – приговаривали домочадцы. – Из воды его легче добыть, чем из пепла!
– А все же награждать ее серебром за такие мерзкие дела ни к чему!
Брендольв уехал, увозя застежку и дав хёвдингу обещание завтра же отправиться с дружиной на помощь Дагу. Правда, помощь эта не могла быть слишком существенной, потому что после Битвы Конунгов дружина Лаберга стала меньше раза в два. Как надеялся Гудмод, кто-то мог выжить и со временем вернуться, но пока в их распоряжении остались только те, кто в сражении не участвовал.
Прижимая руку к застежке под платьем, Хельга подошла к Хеймиру. Отлично зная все вопросы, которые она хочет ему задать, он взял ее за плечо и увел в дальний угол гридницы.
– Твою застежку Трюмпа украла ради Даллы, – сразу сказал он. – Но ворованное плохо приживается. Мне принесла ее сестра Даллы, та, что хочет сама выйти за Брендольва и ни в коем случае не уступить его тебе. Мудрая девушка, правда?
Хеймир улыбнулся, обнял Хельгу за плечи, стараясь ее расшевелить. Он всей душой стремился убедить ее, что она не ошиблась в выборе, вот только не очень твердо знал, как это сделать.
– Так застежка была в Лаберге? – произнесла Хельга. – У Даллы?
– Выходит, что да. Та девушка принесла мне ее только что. Наверное, сама Далла и прислала сюда Брендольва, чтобы получить вторую.
– Но он не знал… – неопределенно начала Хельга.
– Уж я не знаю, что он знал. – Хеймир пожал плечами. – Но едва ли Далла смогла распоряжаться им как рабом, ни во что не посвящая. Он, знаешь ли, показался мне упрямым человеком.
Брови Хеймира дрогнули: он хорошо помнил, как из-за упрямства Брендольва Хельга чуть не попала в сети Ран. И он не собирался прощать это бывшему сопернику, несмотря на внешнее примирение.
– Но если он это знал, то как же не догадался? – недоумевала Хельга. – Он же видел, что они разные! Что ты предлагаешь ему ту самую, которая и так должна быть у них! Не мог же он быть в сговоре еще и с Мальфрид!
– Нет! – Хеймир тихо, с удовольствием засмеялся. Все сложилось так хорошо, что даже Отец Богов наверняка позабавился на досуге. – В сговоре еще и с Мальфрид он быть не мог, потому что Мальфрид и Далла хотят совсем разных вещей. У него, я заметил, очень пылкая душа, но даже самая бурная река не может течь сразу в две стороны.
– Но как он не догадался? Застежки же разные! Им нужна была вторая, с красным камнем, а ты ему дал зеленую! Ту же самую, что у них!
– Ты знаешь его с детства! – Хеймир снова усмехнулся, намекая на какое-то известное обстоятельство. – Ты же знаешь, что… что он не различает красное и зеленое! Для него эти застежки совершенно одинаковые! Ты об этом и сама знала!