Щит Ваала: Омнибус
Шрифт:
— Вы полагаете, что существо притягивает свет? — спросила Марджин.
— Свет и тяготение, но, держу пари, света будет достаточно. Темпестор, я хочу, чтобы твои люди немедленно начали установку прожектора. Сколько времени это займет?
— Это стандартная платформа «Сабля», сир. Обычное время сборки — от двадцати пяти до тридцати минут. Мы управимся за пятнадцать.
— Замечательно. А я тем временем подготовлю камеру хранения. Марджин, ты со мной.
Ульрих двинулся к «Тауроксу», которым управлял Эрдон. Марджин
— Вы слышали инквизитора. Распакуйте установку и приведите её в полную готовность.
Отпрыски отдали честь и поспешили заняться делом. Из заднего отсека второго «Таурокса» они вытащили четыре металлические стойки и несколько круглых пластин-оснований. Затем квадратную скобу и, наконец, лампу, шириной почти не уступавшей росту Чависа. Марджин уже видела такие раньше. Вырабатываемый ими свет был ослепительным, и их обычно устанавливали на зданиях или использовали в ночное время для подачи сигналов летательным аппаратам. После выгрузки частей прожектора «Таурокс» опустел; в нем остались только она, Ульрих, и высокий цилиндр.
На вид он был изготовлен из листового металла. Спереди находилась единственная узкая дверца с круглой, стеклянной панелью в центре.
— Вы собираетесь поместить его… в это? — спросила Марджин.
— Он крепче, чем кажется, уверяю тебя. И вдобавок тяжелее. Возьмись за другую сторону.
Она повесила свой болтган на плечо и помогла Ульриху вытащить контейнер из «Таурокса» и поставить его на землю. Отпрыски уже почти закончили сборку платформы и массивной лампы. Марджин думала, что темпестор бахвалился, когда сказал, что он и его люди смогут построить её за половину того времени, которое требовалось обычным солдатам. Теперь она признала, что это не так.
По мере приближения приливного вала нарастала интенсивность волн. Звук, с которым они обрушивались на скалы, был оглушительным, и когда волны отступили, они, казалось, засосали за собой в море сам воздух. Марджин в страхе смотрела на приближающуюся «мировую волну», когда её внимание привлекло нечто, находившееся несколько ниже и дальше по береговой линии. Вдалеке показалась процессия людей. Они несли факелы.
— Инквизитор? — произнесла она. — Мы здесь не одни.
Ульрих посмотрел на берег:
— Кто они?
— Могу предположить, что местные, сир. Нам стоит что-либо предпринять в отношении них?
Прежде, чем он успел ответить, подошел Чавис:
— Мы готовы, инквизитор, — сказал он.
— Тогда врубайте его.
Чавис дал сигнал одному из своих людей, и прожектор вспыхнул. Его ослепительный луч прочертил широкую полосу по пляжу и двинулся дальше, в океан. Очередная волна разбилась о скалы, забрызгав всех каплями ледяной воды. Прожектор потрескивал и шипел.
Чавис нахмурился.
— Сир, — спросил он Ульриха, — вы уверены, что
— Конечно.
Марджин не разделяла уверенности инквизитора, особенно после того, как очередная волна поднялась над скалами и разлилась по берегу так далеко, что замочила её сапоги. На земле засверкали зеленые побеги, усыпанные серебряными крапинками и похожие на тонкие водоросли. Громко хлопали капли, попадая на лампу, а затем испаряясь.
Отпрыск Катон первым заметил, что факелоносцы сменили курс и теперь направлялись к ним.
— Темпестор! — выкрикнул он.
— Бирдгон! Савдра! — отдал приказ Чавис. Два отпрыска быстро оставили прожектор, чтобы присоединиться к Эрдону. Трое мужчин отцепили из-за спин громоздкие лазганы с толстыми стволами и установленными сверху прицелами.
Группа факелоносцев остановилась на небольшом расстоянии от отпрысков. Их возглавляла женщина, на вид которой было за тридцать. Она носила синее лоскутное одеяние и высокие сапоги. В руке предводительница сжимала посох, который, казалось, был изготовлен из какого-то белого камня. Жизнь, проведенная под двойными солнцами Лисиоса, сделала её кожу обгоревшей и морщинистой.
— Вас здесь быть не должно! — выкрикнула она. — Кем бы вы ни были, вы должны уйти.
Ульрих уперся руками в бока:
— Ты хоть представляешь, кто я?
Женщина остановилась и воткнула конец своего посоха в каменистую почву. Что-то в корявом белом шесте показалось Марджин знакомым. Это не камень, поняла она, а огромный кусок коралла.
— Эта ночь священна, иномирец. Ты не осквернишь её.
— Как ты меня назвала?
— Иномирец, — с сильным акцентом протянула она. — Как и Убивица.
Толпа позади неё зашепталась.
Ульриха это, кажется, позабавило:
— А что за Убивица, простите?
— Та, что возглавляет женщин в белом.
— Ты имеешь в виду канониссу? Она в курсе, что ты так её называешь?
Океан взревел. Лисийцы повернулись к нему, чтобы увидеть гребень огромной волны, несущейся к ним в брызгах воды и пены. Из нее начали выскакивать странные существа. Рыбы размером с маленьких детей выпрыгивали и плюхались обратно. Берег покрыли ещё больше сверкающих водорослей. Марджин сняла с плеча свой болтер.
— Вы должны погасить этот свет! — воскликнула женщина в синем одеянии. — Только Иксой может светить этой ночью!
Ульрих не понимал, да и не заботился о том, что она говорила. Он уже собирался приказать отпрыскам прогнать лисийцев залпом лазерного огня, когда очередная волна разбилась о близлежащие скалы. На берег выкатился огромный камень, и тут же выпустил четыре пары коренастых, сегментированных ног. Откуда-то из-под него показалась голова, формой напоминавшая молот. Из его шеи выдвинулись два усика, которые задергались, ощутив прикосновение ночного воздуха.