Щит Ваала: Омнибус
Шрифт:
Город уже начали поглощать; наличие организмов-поедателей и споровых сеялок было достаточным доказательством этого. Капитан довольно часто видел подобные зрелища, и каждый раз они пробуждали в нем трепет отвращения от лицезрения человечества и всех его следов, превращенных в белковую суспензию и биомассу. Смерть — это одно, но тираниды забирали даже то немногое достоинство, что оставалось после неё.
Пальцы капитана сжались на армированной рукоятке мастерски сработанного громового молота, что он носил с собой. Молот Ваала был одной из самых изысканных реликвий, которыми обладал
Он повернулся, и бионический глаз зажужжал, приближая пейзаж. Вид гниющих трупов и горящих обломков боевых танков простирался во все стороны, куда только мог дотянуться глаз. За несколько коротких дней мир превратился в поле боя, и солдаты Империума заставляли тиранидов платить кровавую дань за каждую пядь земли. Он проверил авгуры своего костюма, ища любые признаки жизни среди кровавой бойни.
— Они умерли славно, — сказал Алфей.
Карлаен обернулся.
— Докладывай, — сказал он.
— Скорее всего, мы в нужном месте. — Сержант снял шлем, обнажив бритую голову и, как и всегда, решительное выражение лица. Над его правым глазом блестел штифт выслуги. Пока Карлаен рассматривал брата, тот глубоко вдохнул, наполнив легкие токсичным воздухом. — Аааах, — выдохнул Алфей. — Пахнет как дома. Если бы дом был ямой, заросшей тиной.
— Каковой он и является, — отозвался со своего места Афраэ, изучая споровую сеялку. Он поднял цепной кулак в задумчивой манере. Оружие застонало, пробуждаясь к жизни, и его зубья провернулись с рычанием, разнесшимся по всей площади.
Прежде чем Карлаен смог остановить Афраэ, Алфей крикнул ему:
— Афраэ, прошу, воздержитесь от того, что ты задумал. — Он посмотрел на Карлаена. — Мы смогли перехватить записи с орбитальных вокс-матриц, но эта информация, в лучшем случае, устарела дни назад. Если это нам как-то поможет, то мы находимся в месте, похожем на дворцовый двор. — Он махнул рукой в сторону огромной, разрушенной битвой арки, что возвышалась по другую сторону площади. Огромные ступени, каждая из которых была сто метров в ширину, поднимались к тому, что, как он подозревал, было остатками Фодийских Врат — входа во дворец. — По моему твердому убеждению, эти ступени великолепны, несомненно.
— Ты много знаешь о ступенях, так? — спросил Карлаен, рассматривая арку.
— Я знаю архитектуру. О людях можно много сказать по их архитектуре.
Карлаен взглянул на Алфея, который в раздумьях провел ладонью по голой коже головы.
— Конечно, я могу ошибаться. Кто знает, через какие потрясения прошла планета, прежде чем вокс-матрицы стали работоспособными? Помнишь Фулькрум-шесть? Весь южный континент сгорел как листик, охваченный тепловым взрывом.
— Это не Фулькрум-шесть, — чуть улыбнувшись, ответил Карлаен.
— Нет, и спасибо Императору за это. — Алфей топнул ногой по земле. — Я не одобряю неожиданно смещающиеся громады континентальной
— Это место отвратительно в глазах Императора, — мрачно произнес Бартело, указывая на споровую сеялку стволом своего тяжелого огнемета. Чтобы идти в бой с оружием, содержащим такое количество нестабильной прометиевой смеси, требуется особый сорт воинов: один единственный разорванный шланг или застопоренный механизм — и Бартело изжарится в собственной броне раньше, чем успеет вскрикнуть. Но он, казалось, гордился своим положением пламеносца отделения Алфея и был искусен в применении очищающего пламени с наибольшим эффектом.
— Так ты только растратишь драгоценный прометий. Будь наготове, — сказал Алфей. Он покачал головой и покосился вверх, на темное небо.
— Гаргульи, — пробормотал он.
Карлаен посмотрел вверх. Магна-линза его бионического глаза повернулась, фокусируясь на бесчисленных стаях крылатых биотварей, кружащих на горизонте подобно огромному вихрю клыков и когтей.
— Куда они направляются? — пробормотал он.
— На восток, — ответил Алфей.
— Что расположено к востоку отсюда?
— Органическое… — начал Дамарис.
— …вещество, — закончил Леонос.
Карлаен смотрел на двух терминаторов, пока они устало тащились к нему и сержанту. Какая-то причуда процесса Сангвинации взяла этих двух не связанных родством людей и сделала их точными копиями друг друга, как будто они были отлиты из одной формы. Даже по вокс-связи ласкающие слух голоса близнецов звучали идентично, вплоть до слегка напряженной интонации. Без своих шлемов они напоминали ему Корбулона — их чересчур совершенные черты принадлежали скорее увитым плющом статуям давно забытых божеств, чем людям.
— На востоке идет бой, в области вокруг мануфакториумов, — сказал Леонос. — Похоже, организмы-поедатели покинули этот район.
Карлаен быстро переключил вокс-каналы. Большинство из них глушились помехами от флота-улья, но он быстро натолкнулся на крики о помощи и запросы подкрепления. Как только он их нашел, вдалеке что-то взорвалось. Фронт смещался на восток, имперские боевые порядки сминались хищными ордами биотварей.
— Фабричные районы, — сказал Алфей. — Это последний бой.
Карлаен ничего не сказал. Вокс затрещал, когда крики солдат Астра Милитарум заполонили его уши. Часть его жаждала забрать своих людей и направится к мануфакториумам, где последние защитники Фодии продавали свои жизни, ошибочно полагая, что помощь придет. Но таких приказов у капитана не было, и сегодня Сыны Сангвиния прибыли не за этим.
Асфодекс был заградительной линией и не более того. Война против флота-улья Левиафан решится не здесь, и уж точно не где-нибудь в системе Криптус. Но это его щупальце будет уничтожено. Через несколько стандартных часов остальные Кровавые Ангелы первой роты и все силы второй — при поддержке звеньев их наследников, Расчленителей — высадятся на планету. Тогда начнется настоящая война. Война на уничтожение, война, призванная заразить источники и нарушить линии снабжения. Война, в которой избранники Ваала прекрасно разбирались.