Щит времен
Шрифт:
Она замолкла в ожидании ответа.
«Знает, что ошарашила меня, — подумал Эверард, чувствуя смятение. — Мне нужно время, чтобы взять себя в руки».
Астрономическая цифра, названная ею, — это где-то в европейском средневековье? Нужно точно высчитать, нет, лучше спросить у нее.
«Ванда отправилась в Калифорнию двадцатого века. Теперь она туда ни за что не попадет, а ведь у нее нет специальной подготовки. Впрочем, как и ни у кого из нас — ведь наша работа состоит в предотвращении катастроф, а для Ванды это вообще полузабытая теория, услышанная когда-то в аудитории. Она будет ошарашена не меньше меня. Боже мой, что она предпримет?»
Гостиная пансионата собрала и отдыхающих, и персонал, поэтому все стулья оказались занятыми. Серебристо-серый
Он буквально ощущал на себе взгляды собравшихся. Эверард стоял в дальнем конце гостиной, под фреской, изображающей бизона, которую написал местный художник с полвека назад. Комозино застыла рядом с бесстрастным видом. Она попросила Эверарда взять руководство на себя. Он был во всех отношениях ближе к находящимся здесь людям — и по времени рождения, и по воспоминаниям, и по стилю мышления. Помимо всего прочего, за его плечами лежал громадный опыт работы, какого не имел никто из собравшихся.
— Мы проговорили почти ночь напролет и всю ночь запускали информационные цилиндры в надежде выйти на контакт и получить новые данные, — произнес Эверард в настороженной тишине. — Пока мы располагаем весьма скудными сведениями. Есть основания полагать, что ключевое событие происходит в Италии середины двенадцатого века. У Патруля там остался свой человек в Палермо, на острове Сицилия. Он услышал о гибели их короля в битве на материке, но этого не должно было случиться. Банк данных нашего человека свидетельствует, что король после сражения прожил около двадцати лет, играя важную роль в истории. Как и подобает здравомыслящему человеку, наш сотрудник послал запрос в грядущее, в ближайшую к нему региональную штаб-квартиру. Цилиндр вернулся назад с сообщением, что штаб прекратил свое существование и бесследно исчез, spurlos versenkt. [15] Тогда он вызвал другие станции, в том же веке, и они проверили свое будущее, очень осторожно, конечно, не заглядывая дальше двадцати лет вперед. Никаких баз Патруля там нет. Во всем остальном ничего не изменилось. Там и не могло — за столь короткое время — произойти никаких изменений. Разве что на юге Европы. Эффект перемен распространяется по миру с различной скоростью, зависящей от таких факторов, как расстояние, средства передвижения, близость отношений между странами. Дальний Восток весьма скоро начнет ощущать дыхание этих перемен, но в обеих Америках перемены не проявятся еще несколько столетий. Австралии и Полинезии предстоит еще более долгий период развития без вмешательства извне. Даже в Европе различия прежде всего носят политический характер. Но это совсем другая политическая история, о которой мы ничего не знаем.
15
Бесследное погружение (нем.).
Тем не менее наши базы в двенадцатом веке, естественно, начали контактировать с коллегами из раннего периода. Таким образом сигнал поступил к агенту-оперативнику Комозино, — Эверард указал на нее. — Она оказалась в Египте — э-э-э… в период Восемнадцатой династии, так, кажется, вы говорили, — где искала группу из своей эпохи, которая отправилась на поиски вдохновения и, очевидно, затерялась… Скорее всего, то, что произошло с этой группой, заметно не повлияло на историю… Агент Комозино возглавила данную экстренную операцию, поскольку других патрульных ее ранга не было. Проверка данных подсказала, где меня искать, поэтому она прибыла сюда лично, чтобы проинформировать нас о ситуации и обсудить ее. В настоящий момент — если не появятся данеллиане — мы, дамы и господа, находимся на передовой линии спасения будущего.
— Мы?! — воскликнул молодой человек.
Эверард знал его немного — француз времен Людовика XIV, приписанный к тому же периоду: как и большинство агентов, он нес патрульную службу в современном ему отрезке истории. Это означало, что француз оказался смышленее своих
— Но, сэр, должны быть сотни, тысячи патрульных, рассредоточенных в эпохах до кризисной точки. Видимо, стоит собрать их всех вместе.
Эверард покачал головой.
— Нет. У нас и так уже полно проблем. Вихри, которые мы можем поднять…
— Вероятно, я внесу некоторую ясность, — четко произнесла Комозино. — Да, весьма возможно, что большинство персонала Патруля находится в предсредневековом прошлом, например, на отдыхе, подобно вам. Сотрудники Патруля, так сказать, рассеяны повсюду. Некоторые из них неоднократно работали в самых диковинных местах. Например, агент Эверард активно действовал в различных ситуациях в древней Финикии, Персии, Британии построманского периода, в Скандинавии эпохи викингов. Он несколько раз приезжал в этот дом, чтобы отдохнуть и восстановить силы в самые разные периоды его существования как в прошлом, так и в будущем относительно текущего момента. Почему бы нам не собрать тогда всех Эверардов, а? Двух оперативников для такой операции явно недостаточно.
Но мы этого не сделали. И не сделаем. Соверши мы такой шаг, реальность будет бесконечно изменяться, не оставляя нам ни надежды, ни возможности понять происходящее, ни тем более какого-либо контроля. Более того, если мы переживем то, что уготовано нам впереди, и одержим верх над несчастьями, мы не вернемся назад по своим мировым линиям, чтобы предостеречь себя. Никогда и ни при каких обстоятельствах! Предприняв такую попытку, вы убедитесь в том, что ваша психологическая блокировка против подобных поступков столь же непреодолима как блокировка, заставляющая вас хранить тайну путешествий во времени от непосвященных.
Предназначение Патруля состоит в сохранении предначертанного курса развития истории, причинно-следственных связей, зафиксированных проявлений воли и деятельности человека. Нередко история бывает трагична, и нас охватывает искушение вмешаться в события. Этого необходимо избегать. В противном случае нас ждет хаос.
И если мы намерены выполнить наш долг, мы обязаны заставить себя действовать строго в рамках причинных связей. Мы должны постоянно помнить, что любой парадокс страшнее смертельной опасности.
Я совершила множество перелетов и позаботилась о том, чтобы новость не достигла большинства оставшихся сотрудников Патруля. Разумно доверить информацию нескольким агентам-оперативникам и избранному кругу лиц, не находящихся в настоящее время, подобно вам, при исполнении служебных обязанностей. Внесение возмущений в нормальное течение событий грозит полным уничтожением нашей реальности.
Плечи ее поникли.
— Это было невероятно трудно, — прошептала Комозино.
Эверард и представить себе не мог, сколько своего личного времени отдала этому безумно-спешному занятию агент из будущего. Ведь нужно было не просто, перелетая от одной базы к другой, предупредить людей здесь или скрыть информацию там. Она должна, была точно знать, что делает, и, очевидно, провела немало времени, работая с досье и базами данных, оценивая людей и эпохи. Такие решения, должно быть, принимать нелегко. Сколько времени она потратила — недели, месяцы, годы? Эверард с благоговейным трепетом перед ее деянием подумал, что ему такой интеллектуальный подвиг не по силам.
Однако у него были другие достоинства. Эверард взял слово.
— Помните, друзья, и о том, что Патруль не ограничивается лишь тем, что хранит неприкосновенность времени. Эта работа возложена на специальные подразделения, но, несмотря на ее важный характер, она не составляет сути нашей деятельности. Большинство из нас — это полицейские с традиционными для них задачами.
«Мы даем советы, регулируем движение, задерживаем злоумышленников, помогаем путешественникам, попавшим в беду. И случается, мы нужны, чтобы в тяжелую минуту кто-то мог просто поплакаться в жилетку».