Считать виновной

Герритсен Тесс

Я вступаю на опасную дорожку.

Он отодвинулся. Сел. Утро уже заглядывало в окно, и теплые лучи тянулись к подушке. Она выглядела такой невинной, такой чистой, абсолютно не тронутой злом. Может быть, такой же казалась кому-то и Джил Виккери.

Пока не застрелила своего любовника.

Женщины могут быть опасны. И как отличить опасных от невинных?

Поднявшись с кровати, Чейз первым делом направился в душ. Избавиться от магических чар. Стереть само влечение к Миранде Вуд. Смыть то желание,

что она пробуждает в нем. Эта женщина стала недугом, проникшим в его кровь и заставляющим творить безумства.

А как еще назвать то, что было между ними прошлой ночью?

Просто так случилось, сказал он себе. Обычный физический акт. Естественное притяжение двух тел.

Одеваясь, Чейз наблюдал за ней. Одежда давала ощущение защищенности, уменьшала его уязвимость для женских чар. Но едва она пошевелилась, открыла глаза и сонно улыбнулась, как в броне обнаружились слабые места.

– Как себя чувствуешь? – спросила она мягко.

– Намного лучше, спасибо. Думаю, до города смогу добраться самостоятельно.

Молчание. Улыбка растаяла, как только до нее дошло, что он уже оделся.

– Уезжаешь?

– Да. Ждал, пока ты проснешься. Хотел убедиться, что все в порядке.

Миранда села. Подтянула повыше простыню. Некоторое время она смотрела на него так, словно пыталась понять, что случилось, что встало между ними. Потом кивнула:

– Да, я в порядке. Можешь меня не ждать.

– Подожду. Пока оденешься.

Она пожала плечами, показывая, что ей все равно и что он волен поступать так, как ему заблагорассудится. Вот и хорошо, – подумал Чейз. – Обойдемся без чувственных излияний. Мы оба взрослые люди и прекрасно все понимаем.

Он повернулся к двери. Оглянулся.

– Миранда?

– Да?

Она сидела в той же позе, обхватив колени. Словно застыла. Наверное, от такой картины дрогнуло бы сердце любого мужчины. Он не стал исключением.

– Послушай, ты чудесная женщина, так что не думай, будто я… Просто…

– Не беспокойся, Чейз. – Голос ее прозвучал сухо, безжизненно. – Мы оба знаем, что из этого ничего не получится.

Он хотел сказать «извини», но вышло бы неуклюже, как-то слишком легковесно. Всякое бывает. Вот и они совершили ошибку.

– Ничего предосудительного я здесь не вижу, – сказала Энни, пробежав глазами по запискам М., разложенным на ее кухонном столе. – Обычный язык отчаявшейся женщины. Дорогой… Если бы только то, если бы ты только се… Да, трогательно. Да, жалостливо. Но не страшно. По крайней мере, из этого никак не следует, что М. – кем бы она ни была – убила Ричарда.

– Ты права, – вздохнула Миранда, устало опускаясь на стул. – И с Джил никакой связи тоже не просматривается.

– Да, жаль. Единственная М., которую я знаю, – это ты. Что касается записок, то, по-моему, от них тебе больше вреда, чем пользы.

– Джил упоминала какую-то

прошлогоднюю практикантку. У нее вроде бы даже было что-то с Ричардом.

– Наверное, Джил имела в виду Хлою. Давняя история. Трудно представить, что она тайком вернулась в город, чтобы поквитаться с бывшим любовником. К тому же М. не имеет к ней никакого отношения.

– М. может означать не имя, а, например, прозвище. Какое-то особенное, связанное с Ричардом.

– Милочка? Маковка? – Энни со смехом поднялась из-за стола. – Думаю, здесь нас ждет тупик. А я, между прочим, уже опаздываю. – Она прошла к шкафу и достала теплый жакет. – Ирвинг ужас как не любит ждать.

Миранда с любопытством наблюдала за подругой. Как всегда, выглядела Энни далеко неординарно: рваная футболка, потертые кроссовки, тренировочные брюки.

– Ирвингу нравится такой стиль?

– Он и сам выглядит не лучше. – Энни повесила на плечо сумочку. – Мы на этой неделе драим палубу. Развеселое занятие.

– Ты когда-нибудь меня со своим моряком познакомишь?

Энни ухмыльнулась:

– Как только смогу вытащить его на берег. В любом случае сезон должен вот-вот закончиться, так что ждать недолго. – Она помахала на прощание. – Пока, увидимся.

Подруга ушла. Приготовив на скорую руку незамысловатый салат, Миранда села за стол. Грустно. Ирвинг со своей яхтой представлялись не самой завидной компанией, но у Энни, по крайней мере, кто-то был. Кто-то, с кем можно забыть об одиночестве.

Когда-то оно было ей не в тягость. Она даже радовалась тишине и покою, отсутствию необходимости делить дом с кем-то. Сейчас же душа жаждала любого человеческого присутствия. Наверное, она обрадовалась бы даже собаке. Может, завести? Большого, косматого пса. Верного. Который не оставит ни при каких обстоятельствах, как это сделали большинство подруг. Как сделал Чейз.

Миранда отложила вилку. Аппетит вдруг пропал. Где он сейчас? Сидит, наверное, в доме на Чеснат-стрит, с остальными Тримейнами. У него-то компания есть – Эвелина и близнецы. Ему не приходится страдать от одиночества. Он и без нее прекрасно обходится.

Она вскочила, схватила тарелку, выбросила остатки салата в мусорное ведро и направилась к двери. Нечего сидеть в четырех стенах. Надо выйти, прогуляться, сходить куда-нибудь.

Но выйти не получилось. На крыльце, держа руку у звонка, стоял гость. Вернее, гостья.

– Джил? – пробормотала Миранда.

Да, это была Джил, но не та, привычная, хладнокровная, самоуверенная, невозмутимая. Эта Джил была бледная, растерянная, хрупкая.

– Энни сейчас нет, но… но она должна скоро вернуться.

– Я не к ней – к тебе. – Не дожидаясь приглашения, Джил проскользнула мимо, прошла в гостиную и закрыла за собой дверь.

– Я… я собиралась уходить. – Миранда бочком двинулась к выходу.

Джил, сделав шаг в сторону, преградила ей путь. Секунду-другую она стояла, молча глядя на Миранду.