Считай, что ты мертв
Шрифт:
— Я думала, что повидала уже все на свете, — сказала она. — Хоть это и было грубо, но, в конце концов, это — новый подход. — Она взяла конверт и встала. Тело у нее было — просто сенсация. — Я вам ничего не обещаю, но вы заслуживаете того, чтобы попытаться.
Покачивая бедрами, она прошла в дверь позади своего стола. В конце концов, это несомненный шаг вперед, подумал Фрост, оглядываясь. Для приемной здесь было чересчур классно. Коричневый ковер цвета негритянской кожи, стены, выкрашенные абрикосовым, живописное окно с видом на море, батарея телефонов, забитые до отказа массивные шкафы и три высоких стула вдоль дальней стены создавали атмосферу значительного
Он вспомнил дословно письмо, которое написал:
«Дорогой Дж. С.!
Марсия Гулден сказала, чтобы я с вами увиделся. Она сказала также, что, если вы меня пошлете куда подальше, она будет ненавидеть вас до конца своей жизни.
Ну как, заинтересовались?
Когда секретарша вышла, Фрост подумал, не следует ли ему вытащить свой носовой платок, чтобы утереть правый глаз. Может быть, Марсия только делала вид, что она такая важная птица. Может быть, Соломон сейчас выйдет, чтобы плюнуть ему еще и в левый глаз… Но, оказывается, беспокоиться ему не стоило: курица вышла, улыбаясь и кивая.
— Он вас примет. Но я все еще ничего вам не обещаю.
Фрост покосился на нее.
— Хотите пари? — Он прошел мимо нее в громадную комнату, которая была еще длиннее, чем офис. Не считая большого стола у живописного окна, вся остальная площадь комнаты представляла собой настоящее гнездышко миллионера, где можно было бы спокойно развлечь человек пятьдесят гостей и при этом не чувствовать, что народу чересчур много.
За столом, который был достаточно велик, чтобы играть на нем в бильярд, сидел маленький жирный человечек в сером пиджаке, который, должно быть, обошелся ему в семь или восемь сотен долларов. Его круглое, обожженное солнцем лицо с полуприкрытыми глазами и носом, словно клюв канюка, со ртом, похожим на линию, проведенную карандашом, было оправлено в раму из длинных белых волос, доходивших ему до воротника.
Он оглядел Фроста из своего угла комнаты, потом улыбнулся и кивнул на стул.
— Очень мило, мистер Фрост. Как Марсия?
— Очень хорошо и очень занята, — отвечал Фрост, усаживаясь.
Соломон одобрительно кивнул.
— Вот это работник! — Он откинулся в своем начальническом кресле. — Она моя любимая наживка. Нет ничего, что я не сделал бы для Марсии. Я так понял, что вы прибыли сюда в отпуск и ищете работу, чтобы соответствовать здешним ценам?
— Точнее не скажешь, — ответил Фрост.
— Вы пришли, куда нужно. Каков ваш род занятий? Что вы ищете?
Фрост вытащил подробный список своих разнообразных квалификаций, которые он заранее напечатал на машинке, и вручил его Соломону.
— Здесь вся моя трудовая жизнь, мистер Соломон. Может быть, у вас родится идея, как найти для меня что-нибудь подходящее.
Соломон пробежал глазами написанное Фростом, время от времени легонько присвистывая.
— Похоже, последние двенадцать лет у вас было немало работы, — сказал он, опуская бумагу на стол. — Давайте посмотрим: три года в качестве патрульного в полиции Нью-Йорка, выросли до детектива; вторая ступень — через два года уволились, оказались штатным агентом ФБР. Через три года уволились, чтобы стать стрелком во Вьетнаме. Потом вы были инструктором по взрывам в ИРА. Потом стали наемником во время переворота в Анголе. И наконец, в этом году вы короткое время работали как телохранитель в «Вестерн секьюрити корп» в Бостоне. — Он наклонил голову. —
— Такие, как?..
— С вашей внешностью и сложением, вы могли бы иметь пять сотен в неделю. У меня есть одна старая форель, которой нужен шофер, но вам придется регулярно — раз в неделю — ложиться с ней в постель.
— Это не для меня, — твердо сказал Фрост.
— И не думал, что это подойдет. Еще у меня есть один очень богатый чудак, которому нужен компаньон, но вы… нет, я не думаю, что вы подойдете.
— Я тоже не думаю.
— А не хотели бы вы стать телохранителем? За это платят примерно сотню, но, когда отпуск, это весьма неплохо. Все, что вам будет нужно делать, так это сидеть на пляже и ждать, когда появится возможность кого-нибудь утопить.
Пока Фрост прикидывал размеры зарплаты, до него стал доходить смысл предложения.
— Но ведь и у вас наверняка есть кое-что и получше? Со слов Марсии, я понял, что могу получить большие деньги.
Соломон вздохнул:
— Эта старая форель…
— Мы закончили о ней разговор. Так как насчет телохранителя?
Соломон просиял. Он потянулся вперед и нажал кнопку звонка. Испанская курица заглянула в кабинет.
— Есть ли у нас вакансии телохранителя, Кармен?
— Сейчас нет. — Она одарила Фроста насмешливой улыбкой. — Их — словно наркотиков на рынке. — И она удалилась, хлопнув дверью.
— Время от времени мы получаем просьбы подыскать телохранителя, — пояснил Соломон. — Для вас это — самое лучшее. Вероятно, вы здесь еще пробудете какое-то время? Если я что-то услышу…
— Я не могу себе позволить слоняться тут без дела, — сказал Фрост. — Ну ладно, если это все, что вы можете мне предложить, я позвоню Марсии. Может быть, она что-то сделает для меня, пока будет ненавидеть вас?
Соломон вздрогнул:
— Не стоит торопиться. Дайте мне пару дней… хорошо? Я заставлю Кармен просмотреть все наши папки. Оставьте номер вашего телефона. Мы вам что-нибудь подыщем.
— Ну ладно, только два дня, а потом я звоню Марсии.
Фрост покинул кабинет и вышел в приемную.
Кармен издевательски улыбалась, взглянув на шефа.
— Я вас предупреждала. Давайте мне ваш номер, но не жалуйтесь, если вы о нас больше не услышите.
Фрост записал телефон мотеля «Морской» и положил его на стол.
— Раздобудь мне хорошую работу, беби, и я куплю тебе ленту для твоей пишущей машинки, — пообещал он.
— Очередная грубость с твоей стороны, — отозвалась она и потянулась за телефоном.
Вернувшись в свою пропитанную зноем хибару, Фрост устроился, чтобы ждать. Если Соломон не предложит чего-нибудь, он будет знать, что попал в беду. У него не было никакого представления о том, как связаться с Марсией, и даже если он ей позвонит, то вряд ли Марсия сможет ему помочь. Ему остается лишь одно: ждать и надеяться. Именно это он и делал — надеялся и ждал. Боясь отойти от телефона, он в обед посылал в закусочную за сандвичем и пивом. Пиво было выдохшимся и ужасающе холодным, а сандвич, должно быть, был сделан из хлопковой ваты — не прожуешь.