Считай звёзды

Paprika Fox

О’Брайен останавливается в нескольких шагах, поймав на себе сердитый взгляд учителя, который дает ответ врачу, после чего тот кивает, развернувшись и поспешив вперед по коридору на осмотр других пациентов больницы. Дилан провожает специалиста хмурым взглядом, не обращая внимания на подошедшего ближе учителя, пока тот не заговаривает строгим тоном:

— Доигрались? — он даже не знает, что произошло, но ему достаточно той информации, которой он обладает.

— У неё ничего не сломано? — Дилан переводит глаза на мужчину, кусая нижнюю губу, а тот качает головой в ответ:

— Нет, но от ушиба и переохлаждения

у неё начались трудности с дыханием, поэтому они поставили ей капельницу, — учитель указывает пальцами на нос, после сложив руки на груди, а Дилан наоборот опускает их вдоль тела, скованно перебирая ткань мерзкой футболки:

— К ней можно зайти?

— Тебя надо отправить в гостиницу, — мужчина зевает, пропуская мимо ушей вопрос, но парень настырно повторяет то, о чем уже давал понять:

— Я буду здесь, — говорит грубо, раздраженно и обходит учителя. — Просто завезите мои и её вещи, — шагает к двери палаты, а мужчина сонно тащится за ним:

— Я позвонил её отцу. Он заберет её завтра днем, так что переживать не о чем, — тормозит, когда Дилан резко останавливается, обернувшись к нему с мрачным видом:

— Вещи привези, — с надрывом процеживает. — Её отец заберет нас, — и не ожидает перемены в лице мужчины, которого возмущает такой тон. О’Брайен больше не оглядывается, приближаясь к нужной двери, и сжимает ледяную ручку, открыв и заглянув внутрь. Палата небольшая, белая. Этот цвет действует на нервы, но парень терпит, вопросительно кивнув медсестре, которая вертится у кровати с пациенткой, проверяя капельницу и давление. Женщина молча кивает в ответ, как бы позволяя пройти, словно понимает, что не стоит запрещать что-либо этому типу. Дилан оставляет недовольного учителя в коридоре, прикрывая за собой дверь, и шагает к кровати, с глотком воды во рту изучает бледное лицо девушки, лежащей под одеялом. Не требуется касаться её кожи, чтобы понять, насколько она холодная. Лоб перемотан бинтом, как и её колени, руки, а так же спина. Грудная клетка неестественно осторожно поднимается, с подергиванием, сразу видно, что дышит она необычно. Так сильно пережало внутренние органы?

— Ты её родственник? — женщина приятно улыбается, вписывая что-то в карту на тумбе, пока Дилан подходит к кровати, медленно продумывая ответ:

— Да, — лучше солгать, вдруг она его выставит.

— На спину пришлось наложить несколько швов, рана была глубокая, — её голос успокаивает, говоря о том, что женщина давно работает медсестрой и знает, как разговаривать с теми, кто находит в эмоциональном дисбалансе. — А остальные раны мы обработали, — оставляет ручку, повернувшись к кровати, чтобы подоткнуть одеяло до подбородка Райли. — Нужно будет просто смазывать кремом, — выпрямляется, потирая ладони о свою белую форму, и замечает, как у парня дрожат руки. — Я принесу тебе чай, — не спрашивает, ставит перед фактом, а Дилан не пытается спорить. Пусть только уйдет.

Женщина выходит из палаты.

Houses — A Quiet Darkness

О’Брайен остается в тишине. Изучает прозрачные трубки, которые вставили в нос девушки. Слышит, как датчик отсчитывает биение сердца. Устало вздыхает, сжав спинку стула, и ставит ближе к кровати, рухнув на него без сил. Ладонью проводит по затылку, пальцами массируя кожу у основания волос. Второй ладонью стучит по коленке. В

который раз поднимет глаза на Райли, не зная, сколько ещё она пробудет в таком бессознательном состоянии. Главное, что вообще жива.

Закидывает голову, уставившись в потолок, и ровно дышит, прикрыв веки. До охерения вымотан, будто самого потрепало стихийное безумие. Руки укладывает на коленях, начав дергать заусенцы на пальцах. Ему не стоит о чем-то думать, поэтому насильно заставляет себя направлять мысли на любую глупость: считает количество темных точек на потолке, вспоминает мотив одной из песни Битлз, после следит за откуда-то взявшейся в палате мухой, которая своим жужжанием сводит с ума помутневший разум.

И он бы так сидел, с черной дырой в сознании, что засасывает все мысли в бездну, если бы не еле уловимое, тихое шмыганье носом. Опускает голову, вернув её в нормальное положение, и через секунду резко поддается вперед, замечая, как морщится лицо девушки, которая пытается шире распахнуть веки, но не выходит из-за яркого света. Дилан молчит, сидит в ожидании чего-то, а получает только мычание со стороны Янг, которая начинает ронять слезы, ерзая от боли, что охватывает тело. Разом. Каждая клетка ноет.

— Эй, — парень уверен, она даже не подозревает о его присутствии, и вряд ли он поможет ей чем-то. Райли еле приоткрывает один глаз, устремив взгляд на него, и только сильнее корчится, тихо выдавив через разодранную глотку:

— Больно… — датчик оповещает об ускорившемся сердцебиении. О’Брайен сглатывает, наклонившись вперед, и опирается ладонью на край её кровати, хмурясь:

— Успокойся и терпи, иначе будет трудно дышать.

Финчер начинает хрипло стонать, дергаясь от дискомфорта:

— Почему так холодно? — прерывается на плач, не справляясь с дрожью. — Холодно, — сжимает веки, вытянув шею, чтобы немного прогнуться в ней, ведь неприятное ощущение не покидает тело. Её ломит на части.

Частое моргание. Дилан оглядывается на дверь, ожидая скорейшего возвращения медсестры, а пока сам привстает, опускаясь на корточки возле кровати Райли, холодными пальцами отбрасывая локоны волос с её перебинтованного лба:

— Успокойся, — поглядывает на датчик, не собираясь менять строгий тон. — Терпи.

Райли лишь рыдает в ответ, начав предпринимать попытки присесть, и Дилану приходится остановить её, надавив на плечи:

— Лежи.

— Больно, — у неё словно крыша поехала, скорее всего, это последствие наркоза. Хочет вытащить руки из-под одеяла. О’Брайен мешает ей, стараясь аккуратно уложить их обратно. Кутает, напряженно и сердито следя за болью, выражающейся на её лице. Неужели, так невыносимо?

— Здесь холодно, — Райли мычит, крутя головой. — Почему так холодно? Закрой окно, — но окна плотно закрыты.

За спиной шаги. Дилан оглядывается на вернувшуюся с кружкой чая женщину, она остается внешне невозмутимой, даже улыбается, видя, что пациентка пришла в себя после наркоза:

— Эй, не стоит вертеться, — её голос — как успокоительное. Протягивает чай парню, мягко надавив ему на грудь, чтобы отошел в сторону, сама наклоняется над кроватью Райли, поправляя её одеяло:

— Что тебя беспокоит?

Янг не сразу обращает на неё внимание, вырываясь из омута своей боли:

— Холодно, — шепчет, — очень холодно.