Щупальца спрута
Шрифт:
– Что ты, Кирилл? Я тебя и не учу. Просто хочу, чтобы и ты и я еще пожили на свободе. Кому мы будем нужны там, за решеткой?
Казалось, этот вопрос Котова не очень-то волновал, что в немалой степени обозлило Зорькина. Вот дебил попался, на собственную свободу ему наплевать. Подумал бы тогда о других.
Котов долго молчал, сосредоточенно глядел на дно рюмки с коньяком.
– Ладно. Решим. А за решетку нам с тобой еще рано, – наконец произнес он и одним глотком осушил рюмку. Не желая больше общаться с продажным ментом, встал. Но перед тем как уйти, спросил:
– Во сколько
– Думаю, в половине десятого, – сказал Зорькин, почувствовав в голосе Котова неприязнь. И ушел он, не сказав свое обычное – пока.
Капитан проводил его злым взглядом, подумав: « Ладно, мразь. Недолго тебе гулять осталось». Он потрогал в кармане пиджака трофейный пистолет, который теперь носил с собой почти всегда. С удовольствием всадил бы пару пуль в башку этому уроду. И возможно, скоро такой случай представится. Но пока надо набраться терпения.
27
Наташа торопилась. Днем сбегала в банк, где хранила свои двести тысяч долларов. Сказала, что закрывает счет. Но перед этим заехала в торговый центр – Автомир и договорилась о покупке машины, десятой модели «жигулей». Попросила менеджера перегнать машину по адресу, который она укажет. Там пообещали все сделать.
Машину она покупала по безналичному расчету. Необходимую сумму с ее счета должен перечислить банк. Для этого пришлось оформить кой-какие документы. А оставшуюся сумму она хотела получить сразу, наличными. Но это оказалось не так-то просто.
Ссылаясь на то, что клиентка обратилась под вечер, ей тактично отказали в выдаче наличных денег и попросили придти завтра в первой половине дня.
Как и полагается, Наташа повозмущалась, но предложенные условия пришлось принять, тем более, как всегда в таких случаях, не нашлось кому бы можно пожаловаться. Управляющий банка и два его заместителя, в полном составе, куда-то испарились. Даже юриста не оказалось на месте. Только клерк – молодой очкастый парень с прыщавым лицом старательно обхаживал Наташу, советуя не торопиться снимать доллары и закрывать счет.
Наташа не стала терять с ним время. Напомнив о том, что завтра деньги должны быть приготовлены, она поехала на Белорусский вокзал и взяла билет до Минска.
В Минске у нее жила подруга. Вместе учились в школе. Потом родители уехали и увезли ее с собой из Твери. Но Наташа помнила ее адрес. Неделя, от силы две, больше Наташа не обременит ее. Там будет видно, куда поедет она потом. Но сначала надо, как говорил Стас, побыстрее уехать из Москвы, от Кирилла.
Хорошо, что с покупкой билета не возникло проблем. Не пришлось тратить время и нервы. Сторублевка сверху, и билет у нее в кармане. А Кирилл пусть остается тут. Его Наташа не жалела. О Стасе старалась не думать. Что теперь делать? С ним уже вряд ли они когда-нибудь увидятся. Но она будет помнить о нем всегда, до последнего часа. И, может быть, он будет помнить о ней. Ведь она так старалась, чтобы ему всегда было с ней хорошо. Разве он забудет такие минуты? И о том, что где-то там далеко-далеко у него есть ребенок, которого Наташа обязательно родит. Теперь она была готова проклинать любого, кто придумал, что настоящая любовь обречена на несчастье. Обидно
Дверь в квартиру, которую Котов снимал под жилье, она отперла своим ключом и вошла тихо. Свет в прихожей не включила. Прислушалась к разговору, доносившемуся из кухни.
В комнате работал телевизор, но, похоже, его никто не смотрел. Кирилл и Толян боксер сидели в кухне. По-видимому, они не ожидали, что у нее с собой ключ, поэтому говорили довольно громко, не опасаясь быть услышанными Наташей. Несколько раз они называли, фамилию Кручинин и его милицейское звание – капитан.
«Это ведь они говорят про Стаса», – догадалась Наташа, стараясь не пропустить мимо ушей ни единого слова слетевшего с языка Кирилла. Потому что в основном говорил он, а Толян только соглашался с ним. И из того, что говорил Котов, она поняла, что они собираются убить Стаса, когда тот завтра приедет в Никольское на кладбище. И теперь они с Толяном обговаривали детали как это лучше сделать. Зачем Стасу понадобилось ехать на это кладбище, Наташа не знала. Но дослушивать до конца разговор не стала.
С замирающим сердцем она выскользнула на лестничную площадку, прикрыла тихонечко дверь, заперев обратно на ключ, и помчалась вниз.
Нужно было немедленно предупредить Стаса. Сказать, чтобы он не ездил в это проклятое Никольское, где его ожидает смерть. Ни о чем другом она сейчас и думать не могла. Только спасти, уберечь его.
Добежав до первого попавшегося телефона-автомата, сперва постаралась отдышаться, казалось сердце вот-вот выскочит из груди. Так она простояла не больше минуты. Набрала домашний номер Стаса и, вслушиваясь в длинные гудки, проклинала все на свете, мысленно подгоняя его, чтобы подошел и снял трубку. Несколько раз номер почему-то срывался, и тогда она набирала опять. И опять в ответ слышались заунывные длинные гудки, режущие слух.
– Стас, пожалуйста, подойди. Ну, где же ты? – от обиды она заплакала. Бывает же такая невезуха, когда все получается наперекосяк. Ну и пусть. Только Наташа не выйдет из этой будки, пока не дозвонится.
Прошло не мене двадцати минут, а Кручинин так и не снял трубку. И сотовый его, как назло молчал.
– Да ведь он уехал… Ну, как же я сразу-то не вспомнила? – упрекнула Наташа себя за забывчивость. Только теперь вспомнила, что сегодня вечером Стас собирался поехать к сестре на новоселье. Даже подготовился к такому событию заранее, купил очень дорогой столовый сервиз. И теперь он, скорее всего, сидит за столом и произносит тосты, чтобы в новой квартире у сестры всегда было счастье и не знает, что самого его ждет беда.
– Эх, Стас, Стас, – с грустью произнесла Наташа, испытывая чувство растерянности и ничего более. Так хотела помочь, но как уберечь его от роковой судьбы? Она пошла по вечерней улице, прислушиваясь к заунывным протяжным гудкам из висевшей телефонной трубки, словно стонам оплакивающим близкую смерть капитана.
Быстро развернувшись, она вернулась к кабине таксофона и схватив трубку со злостью стала ею колотить по аппарату. Колотила, пока верхняя часть трубки где был наушник, раскололась и из нее уже было не слышно ничего.