Сдать королевство, женить Императора
Шрифт:
Гвардейцы регента, сверкая начищенными сапогами и остриями копий, распахнули передо мной двери парадного зала, где уже толпился народ. Отчаянно хотелось избавиться от лишних церемоний и вздремнуть, от холода и сырости заныла старая рана под ключицей, но увы, такой роскоши как отдых, я прямо сейчас не мог себе позволить.
Сборище высокородных гостей, которые достали из пыльных шкафов самые лучшие одежды, меня не интересовало, а вот группа северян, которые, не изменяя традициям, пришли на банкет в простой и теплой одежде, привлекла внимание. Когда я разглядел
Ярость, ненависть, вина и надежда. Если выжил Рейк, значит и Эр-ха, девушка в змеиной маске, тоже могла вернуться с того злосчастного боя на севере. Надо его расспросить! Или нет? Стоит ли — после стольких лет, за которые я ни разу не слышал ее имени?
Мои метания прервал герольд, который зачитал длинный список императорских званий и титулов. Я обнаружил, что стою перед тронным возвышением и, как только громогласные слова отзвучали, изящно — насколько позволяла боль в груди — склонился перед Их Высочествами.
Три принцессы сидели на тронах, судя по виду, изготовленных совсем недавно. Слева стояла Войцеха, на мой поклон она ответила не слишком глубоким — я бы даже сказал небрежным — реверансом и снова выпрямилась.
Принцессы меня мало занимали: все они походили на своего отца Жерома и светлыми волосами, и постными тонкогубыми лицами, и небесной голубизной раскосых глаз. Регент же на их фоне значительно выделялась, и пока герольд представлял мне принцесс, я смотрел на нее, пытаясь понять, чем же она — тоже очень похожая на брата — отличается от своих родственников.
То же лицо, но глаза не глубокой синевы, а выцветшие, почти прозрачные. Морщина меж густых бровей намекала на привычку часто хмуриться. Выправка не королевская, скорее военная, вовсе не придавала ей приличествующего принцессе изящества. Чем дольше мы мерились холодными взглядами, чем дольше я смотрел в ее наполненные пренебрежением, почти презрением глаза, тем сильнее во мне закипала злость. Эта женщина умудрялась бесить одним своим видом, хотелось поставить эту наглую временную королеву на место. Я знал только одну женщину, которой простил бы такой взгляд, но она никогда на меня так не смотрела.
— Мы рады приветствовать вас в родовом замке Милик, — заговорила одна из принцесс — кажется, Ханна — поднимаясь.
Полилась череда официальных приветствий, моего ответного слова. И когда наконец принцессы «разрешили» мне удалиться и отдохнуть, я едва не бегом покинул зал. В коридоре сбавил шаг, и когда заметил, что северяне вслед за остальными гостями начали покидать прием, велел слугам проводить мою мать в покои, а сам направился к Рейку.
Заметив меня, северянин, не скрываясь, окинул таким презрительным взглядом, будто я лично зарезал всю его семью, однако ни этот взгляд, ни война, ни выход темных богов из-под земли не смогли бы меня сейчас остановить.
Осознав, что мои намерения серьезны, Рейк сам пошел мне навстречу и вскоре мы свернули в один из темных боковых коридоров, куда не заглядывали
— Хочешь знать, жива ли она?
Я кивнул, что тут добавить?
— Жива, — коротко бросил он.
С плеч будто упал тяжелый камень. Я шумно выдохнул, готовясь задать еще множество вопросов, но встретившись взглядом с Рейком понял — смысла в этом нет.
— Но зачем тебе об этом знать? — продолжил северянин, резко останавливаясь. — Неужели ты надеешься встретиться с ней? Неужели твое эго настолько раздуто, что ты полагаешь, будто она ждала тебя все эти годы? Я не скажу тебе, где она, и никто из моих людей не скажет. Даже не пытайся ее искать.
Его слова отдавались горечью и яростью, которая вспыхнула настолько резко, что я схватил зарвавшегося воина за грудки и прижал к стене.
— Уж не тебе решать, — с трудом сдерживая желание украсить самодовольное лицо Рейка фингалом, прорычал я.
— И не тебе, — с мерзкой усмешкой добавил он. — Неужели ты думаешь, что она обрадуется после стольких лет? После того, как ты бросил ее людей на растерзание северным тварям?
Выругавшись сквозь зубы, я отпустил северянина, который не проявил ни капли страха или смущения. Только одернул простой, без украшений жилет, и развернулся на каблуках стоптанных сапог.
— Где она? — все же просил я, не особенно надеясь на ответ.
— Понятия не имею, — пожал плечами Рейк и, не оборачиваясь, удалился.
Идя до покоев, которые выделила мне регент, я едва различал дорогу. Предположения роились в голове, и каждое из них приносило боль. Эр-ха, что на северном диалекте значит «умная женщина», была так молода, когда мы встретились. И уж наверняка не осталась одинокой старой девой, встретила такого же, как она, сильного северянина, который не бросал ее посреди холодного моря. От мысли о том, что она, быть может, уже родила ребенка, и даже не одного, но не от меня, кулаки сжимались сами собой. Много лет я считал, что та давняя история — не более чем приключение, аперитив перед большой игрой — императорским троном, но теперь, когда проклятое прошлое оказалось прямо перед носом, понял — обманывать себя больше не смогу.
Войцеха
Я торопливо шла по коридорам в сопровождении гвардейцев, которые еще со времен нападения на дороге не отступали от меня ни на шаг, и со злорадным удовольствием вспоминала усталое лицо Лайонела. Он наверняка предпочел бы просто выспаться, но у всех нас есть лишь пара часов на отдых перед банкетом в честь его прибытия.
Однако когда в памяти воскрес злой взгляд, которым Император прожигал меня, по коже пробежал холодные мурашки. Неужели он меня узнал? Если да, то что его так разозлило? А если не узнал, то его раздражение объяснить еще труднее. Может, ему не нравится играть по чужим правилам?