Сдаю комнату в коммунальной квартире
Шрифт:
— Минуточку! — озабоченно проговорил мужчина. — Я… как вы сказали — угол Полевой и Цветочной? Я стою на этом углу. Рядом с аптекой. Но здесь нет ни одной женщины с собакой!
— Я в скверике, — ответила я. — Стойте возле аптеки, я сейчас подойду.
Прихватив сумку, я позвала Барона и потопала в сторону аптеки. В голове вертелись и сталкивались разнообразные мысли.
«А если это маньяк? — думала я. — Хотя… что он мне сделает-то? Улица ярко освещена, народ гуляет. Со мной Барон. Домой я маньяка приглашать не стану, скажу, что неубрано. Посмотрю, как
Барон коротко зарычал. Я прищурилась и огляделась. Светящаяся вывеска аптеки, пустой тротуар, одинокая мужская фигура с большой спортивной сумкой на плече. Неужели… Я пригладила растрепанные волосы и уставилась на мужчину. Зорро, а это был именно Зорро, обворожительно улыбнулся и сказал:
— Как я понимаю, я жду вас. Это вы давали объявление?
Глава 2
Ночь я провела отвратительно. Ворочалась, сбивая простынь, вскакивала, смотрела в окно. И все время задавала себе вопрос: «Как это могло произойти?».
Я, взрослая здравомыслящая женщина, в девять вечера привела незнакомого мужчину посмотреть комнату, которую я сдаю. Я, которая визиты знакомых после восьми категорически не одобряю! Делая исключения только для праздников и экстренных случаев.
Но я же не просто продемонстрировала незнакомцу сдаваемую площадь! Я выслушала его короткое заявление «Меня все устраивает» и вручила ему ключи от комнаты, даже не заглянув в его паспорт. Потому что ему было негде ночевать. И еще я взяла у него деньги за два месяца вперед.
Что на меня нашло? Понятно, красавец. Вежлив, обаятелен и все такое. Имя назвал звучное — Феликс. Ладно, я дала слабину и притащила его к себе. Но деньги… Он же заплатил мне долларами! Долларами, а не рублями! Я сказала цифру, предоплату за два месяца, он мне и вручил. Да эта комната вся столько стоит! Вместе с мебелью. Мне агент по недвижимости это доступно объяснил, когда мы с мамой хотели жилищные условия улучшить.
А Феликс… Как же он сказал? «Берите, берите. Это настоящие деньги, не сомневайтесь!» Боже мой, почему я взяла эти доллары и послушно удалилась со словами: «Не буду вам мешать»? Во что я вляпалась? Кто он такой? Впрочем, кто бы он ни был, я его выселю. Утром верну ему деньги и скажу, что у меня изменились обстоятельства. Возвращается мама, и я больше не могу сдавать комнату.
Приняв это решение, я провалилась в зыбкий сон, из которого меня вырвали истерические вопли:
— Хам какой! Не поздоровался, морду воротит! А вы, Амалия, как не догадываетесь — кто! Новый Машкин хахаль. Она его вчера ночью притащила! Я встала воды набрать, а они тут по кухне шастают в обнимку. Да меня не удивляет, что вы ничего не слышали! Вам ничего не мешает, хоть тут танцы устраивают, хоть песни орут!
Я нашарила лежавшие на журнальном столике очки, поспешно нацепила их на нос. Натянула джинсы и легкий свитер, расчесалась и выскочила в коридор. Увидев меня, Лиза скорчила брезгливую физиономию и скрылась в своей комнате. Амалия выглянула из кухни, рассеянно сказала:
— Маша, твой новый друг очень привлекательный
— Это не друг, — промямлила я. — Это мой двоюродный брат. Он вчера… из Казани ночным поездом приехал, я его встречать ходила.
— А-а-а… — кивнула Амалия. — А вот когда мы жили в Тбилиси, у нас был сосед, точь-в-точь…
Я перестала ее слушать — Тбилиси у меня уже в печенках сидел. Но еще больше раздражало испуганное выражение собственного лица, отражавшееся в зеркале. Тьфу! Немедленно отдам Феликсу деньги и выгоню его к чертовой матери.
Я сунула руку под подушку, где лежал пакет с долларами. Вытащила, пересчитала. И глубоко задумалась. А не надувательство ли это какое-то? Сейчас я отнесу ему деньги — огромную для меня сумму. Он посмотрит на доллары, заявит, что они фальшивые. Обвинит меня в том, что я их подменила, и будет требовать с меня долг.
Я решительно сунула пакет под свитер. Свистнула Барона и спустилась с ним во двор. Ага! Удачно. Андрей, распахнув окно на кухне, вкушает утренний кофе. За колеблющейся от сквозняка занавеской можно разглядеть бритую голову и расписанный татуировками торс. Я потопталась возле лавочки, покашляла. Андрей немедленно высунулся и подозрительно осмотрел двор маленькими опухшими глазками.
— Доброе утро! — поздоровалась я.
— Привет, — буркнул он. — Гуляете? Сейчас я Фердика выпущу.
— Андрей… — замялась я. — Можно я тебя об одолжении попрошу?
— Денег занять? — усмехнулся он. — Сколько тебе?
Я застыла. Блин! Зачем я ввязалась в эту авантюру со сдачей комнаты? Почему я сразу не подошла к Андрею и не попросила денег в долг? Да в голову не пришло, вот почему! Никогда его не рассматривала, как потенциального кредитора.
— Нет, — выдавила из себя я. — Совсем другой вопрос, Андрей. Мне вчера вечером двоюродный брат из Казани доллары привез. Тетя дом в деревне продала и нашу часть наследства прислала. Я хочу проверить, не фальшивые ли они. В смысле доллары, а не дом с тетей. Понимаешь, Казань, деревня…
— Без проблем, — отставил чашку Андрей. — Молодец, Маша. Соображаешь. Никому нельзя доверять — ни тете, ни брату. Сейчас разберемся.
Он вышел во двор, открыл ключом массивную железную дверь в торце дома и провел меня в священную обитель — внутренние комнаты ювелирного магазина. Хорошенькая девица с длинными ногтями кровавого цвета включила ультрафиолетовую лампу, зашуршала купюрами. Я стиснула зубы.
— Все путем! — через десять минут сообщила дева. — Вот только одна как-то странно светится.
Андрей взял сотню, потер, взглянул на просвет. И уверенно сказал:
— Нормальная. Просто залита чем-то.
Я перевела дух. Сложила доллары в пакет, стала путано благодарить Андрея. Тот благодушно жмурился и раздувался от гордости. Я сунула пакет под свитер, подумав, что за сегодняшнее утро выполнила месячную норму вранья и побежала домой, чтобы избавиться от загадочного квартиранта.
Еще на лестнице мне стала слышны Лизины вопли.
— Все, мое терпение лопнуло! Вот сейчас приедет полиция, пусть она и разбирается.