Сделать все возможное
Шрифт:
Итак, начинается этап №2: «Завоевать любовь сотрудников клиники и пациентов».
Я прохожу мимо двух ассистентов, Мэрайи и Бекки, они готовят смотровые для наших пациентов. Я очень широко им улыбаюсь. Джина и Кейси сидят за стойкой регистрации, работают. Рядом с компьютером Джины есть ящик, заполненный файлами с историями пациентов, которые придут сегодня. Пока, из всех, мне нужно прочитать только восемь: это пациенты, которые находятся на границе между слегка раздраженными и очень сердитыми тем, что их врач уходит на пенсию. Они нервничают, а я возьму
Я спокойно просматриваю истории своих пациентов, когда Мэрайя и Бекки возвращаются к стойке регистрации с только что сваренным кофе в руках. «Этап №2», думаю я про себя, прочищая горло.
— Итак, я знаю, что сегодня утром принесла кофе только доктору Маккормику, но я надеюсь, что вы все присоединитесь ко мне на кофе-брейке, я угощаю, — сверкаю я. — Только мы, девочки…
Дверной звонок прерывает мой добрый жест. Я наклоняюсь над стойкой регистрации и смотрю на паренька, который тащит два здоровенных пакета. За его спиной весит шляпа, а его глаза говорят, что он предпочел бы поспать.
— Ох! Это специально для нас? — Джина встает и радостно хлопает в ладоши.
— Ну, уж точно не для меня, — паренек пожимает плечами, а затем смотрит на записку, которую держит в руке. — Это доставка от какого-то парня по имени Лукас.
— Это доктор Тэтчер, — Джина, хмурясь, поправляет его.
Он пожимает плечами: за семь баксов в час ему явно все равно. Ему нужны чаевые, которые Лукас протягивает через мое плечо. Я не заметила, как он подошёл, и теперь я очень злюсь на него за то, что он додумался до такой блестящей идеи, а я нет. Я чувствую запах пончиков, все любят пончики, особенно я.
— О, и еще кое-что от… — паренек снова смотрит на записку. — Дэйзи.
Я смотрю на Лукаса, но его лицо - маска забвения. В какую игру он играет?
— Это так мило с вашей стороны! — говорит Кейси, обойдя стол, чтобы взять два пакета у паренька, и он смог бы наконец убежать из клиники.
Весь персонал следует за ней на кухню, и мы наблюдаем, как она разворачивает пакеты. В одном из них четыре коробки теплых глазированных пончиков. От них до сих пор поднимается пар.
— Это от меня, — говорит Лукас с улыбкой.
Из другого пакета Кейси достаёт хилую композицию из фруктов, и я чувствую, что все улыбаются.
— И это от Дэйзи, — подхватывает Лукас. — Находчиво, правда?
Это отвратительная, и совсем непохожая на бренд «Edible Arrangment» (прим. переводчика: компания, которая специализируется на производстве фруктовых букетов, корзин с фруктами и различных подарочных наборов) композиция из печальных обмякших дынь и небольшого количества странного винограда, насаженного на деревянную шпажку. Пока мы разговариваем, все эти фрукты начинают подгнивать, а цвет у этого всего, как у побледневшей плоти.
— Ох, эм, какая прекрасная идея, доктор Белл! — говорит Кейси, набитым шоколадной крошкой ртом.
Она вытаскивает огромную зубочистку из фруктовой композиции
Я стою в дверном проеме и смотрю, как все сотрудники бегают вокруг шведского стола, наполняя свои тарелки пончиками, пропуская сырые фрукты, которые Лукас приписал мне.
— О, сегодня утром я уже ела фрукты, — объясняет Джина, избегая моего взгляда, когда выскальзывает из кухни.
— Я... вернусь за некоторыми фруктами позже, Дэйзи, — слабо обещает Мэрайя.
Когда наступает очередь Бекки, она громко откашливается, когда проходит мимо фруктовой композиции, едва подавляя рвотный позыв. Она даже никак не оправдывается, прежде чем взять два пончика.
Мы с Лукасом остаёмся одни на кухне и меня трясет от ярости. Я расстроена даже не из-за него, я расстроена из-за себя. Я недооценила его и не позволю этому случиться снова.
Он обходит меня, и тянется к маленькому белому бумажному пакетику, который я раньше не заметила. Это особая доставка и он передает ее мне.
— С баварским кремом.
Я хочу размазать этот крем по его лицу и испачкать его очки.
— Я уже позавтракала.
Мой желудок урчит, считая по-другому, но Лукас не упоминает об этом.
— Хорошо. Я просто оставлю его здесь.
Он держит зрительный контакт, когда убирает пакетик обратно на стол. Глаза светло-карие, цвета грецкого ореха. Это не совпадение, что я всегда ненавидела именно этот орех.
Мое утро проходит в неловких встречах с пациентами и с тайным, злобным поеданием пончика с баварским кремом, который я была вынуждена принять. Лукас проходит мимо моего кабинета и подозрительно смотрит на меня, именно в тот момент, когда я съедаю последний кусочек.
— Батончик гранолы, — говорю я, когда капельки углеводов слетают с моих губ.
— Никто тебя не обвиняет, — отвечает он. — Но, если ты не собираешься есть пончик, который я тебе дал, уверен, доктор М. с удовольствием его съест. Могу я получить его обратно?
— О, мне пришлось выбросить его - пахло так, как будто крем испортился, — бормочу я, дожевывая остатки пончика.
Около обеда доктор Маккормик вызывает нас в свой офис. Полагаю, это потому что он уже принял решение уволить Лукаса.
— Садитесь, мои маленькие рок-звезды, — он указывает на изношенные кожаные кресла, которые стоят перед его столом.
Лукас любезно протягивает руку, указывая, что я могу сесть первой. Я внимательно осматриваюсь, просто на случай, если он планирует выдернуть из-под меня стул. Сомневаюсь, что он опустится так низко перед доктором Маккормиком, но после утреннего фокуса, я уже ничему не удивлюсь.
— Как бы я не ценил маленький банкет этим утром, я не хочу, чтобы вы двое думали, что вам нужно приносить угощения каждый день, чтобы получить моё одобрение, — он похлопывает себя по животу, как будто говорит, что его здоровье не выдержит, если наша игра будет продолжаться в том же духе. — Хотя, если вы действительно хотите быть полезными, мне необходимо заменить масло в моём грузовике, — добавляет он со смехом.