Сделай это со мной снова
Шрифт:
Я пялюсь на его предплечья, оплетённые рисунком выразительных вен. И мужские узловатые, но гибкие пальцы.
Зависаю...
Я хочу сделать это из камня. Это будет очень красиво. Мужская рука... С шаром в кисти. Ночник. Из обсидиана...
– Просекко? Вермут? Виски с льдом?
Вздрогнув, отрицательно кручу головой.
– А я выпью.
Берет сигарету в губы. Чуть наклоняя голову в бок, прикуривает, закрывая пламя от потока воздуха с лоджии.
Мой "Камень" весь такой
По дороге к бару, расстёгивает несколько пуговиц на рубахе.
И вот сейчас, когда он двигается с сигаретой в пальцах под этот блюз, да... я, кажется, начинаю допускать мысль, что между нами что-то могло быть.
Потому что... щеки мои пылают от того, как он меняется сейчас, расслабившись.
Я могла в него влипнуть?
Да в него такого кто угодно может влипнуть... Чего уж.
В красивый стакан отправляется крупная льдина в форме обнаженной девушки, словно изогнутой у шеста. Сверху льется виски. Фигура девушки обрисовывается в деталях. Грудь ее задорно торчит, упираясь в стекло.
Эм...
Отвожу от нее взгляд.
Глядя мне в глаза, Хан, делает глоток. Облизывает губы. Они дёргаются в едва уловимой ухмылке-усмешке-улыбке. Не могу разобрать что это именно в его исполнении.
Глубоко вдыхает... губы, вспыхнувшие бордовым от спиртного, распахиваются.
И моя грудная клетка, словно среагировав, сначала вздрагивает от громкого стука сердца, а потом судорожно расширяется от того, что мне не хватает кислорода.
Ох... Надеюсь, это не воспринимается как призыв.
Я ни на что не готова! Вообще ни на что!
Манит меня пальцами.
Опять отрицательно кручу головой.
Может он и охренительно горяч сейчас... Но, все такой же чужой.
И если гора не идёт к Магомеду...
В общем, он идёт ко мне сам.
Он ещё не сел, а я уже двигаюсь дальше, машинально пытаясь забиться в угол.
Мягкий диван проваливается, мы тонем в его объятиях. Мое бедро упирается в его бедро.
– Хочешь в душ перед ужином?
– Я... Хочу домой, Хан, - жалобно смотрю на него.
– Ты дома.
Куда идти я не знаю... Это делает меня беспомощной. Я опять теряю почву под ногами.
Его пальцы тянутся к моему бедру.
– Нет...
– качаю головой.
– Почему?
– хрипло.
– Хотя бы потому, что ты не дал мне прикоснуться к себе в лифте.
– Просто... Это было неожиданно. Касайся...
Ловит мою ладонь, прижимая к горячей груди, в вырезе рубахи.
Бах... Бах... Бах... Мощно бьётся его сердце в мою ладонь.
– Нет так!
– вырываю руку поспешно.
– А как ты хочешь?
– Я хочу... тебя вспомнить.
– Давай...
–
Настороженно тянусь пальцами к его лицу. Скула... уже ощутимая к вечеру щетина... Резковатый изгиб челюсти у уха...
Мои пальцы ничего этого не помнят.
Веду большим по его нижней губе, замечая, как снова дёргается назад, избегая прикосновения.
Рассерженно перехватываю его за подбородок, и уперто делаю то, что хотела - хмурясь, глажу его губы.
Они растягиваются в провокационной улыбке.
Чуть наклоняюсь вдыхая его запах.
Чувствую, как его рука скользит по моей талии. Мягкий рывок к себе и вжимается в мои губы своими.
На мгновение меня оглушает его горячий рот с привкусом виски и ощущение его крепкого тела, в которое меня вжали.
И даже бабочки, одурев от его наглости, пытаются вспорхнуть внизу живота.
Пискнув, выкручиваюсь, подлетая с дивана.
Все колотится от пульсов по телу!
Нервно встряхиваю кистями.
– Нет!
– выдыхаю я.
Он вопросительно и претенциозно дёргает бровью.
– Только я могу прикасаться. Ты, пока я тебя не вспомню, нет!
– Я не играю по чужим правилам, Мия.
Делает глоток, сверля меня взглядом.
Подхватывая сумочку, вытаскиваю из нее телефон, документы... иду к лифту.
Снимаю по дороге кольцо, оставляю его на декоративном высоком столике у стены.
Прикладываю ладонь к сенсору.
Эта умная техника на меня не реагирует, черт возьми!
– Я хочу выйти отсюда!
– луплю ладонью по сенсору в виде пятерни.
Куда ты пойдешь, Мия? В твоём телефоне один только номер. И тот принадлежит Хану.
Меня накрывает словно от... панической атаки?
Ощущаю, как его взгляд жжет мне спину.
Разворачиваюсь.
– Хан... Хан. Хан!
– нервно рявкаю я.
– Ты завис?!
– Минуту...
Хмуро смотрит мимо меня.
Переминаюсь с ноги на ногу.
– Я в плену?!
Поднимается, подходит не спеша.
Присаживается, расстёгивает мои босоножки.
На мгновение, мне кажется, что это какое-то мстительное издевательство - с желанием отнять свои подарки.
Но я просто не могу поверить, что такой человек как Хан может быть настолько мелочным.
– Что ты делаешь?..
– шепчу я, дрожащим от обиды голосом.
Снимает.
Я стою босиком. Ещё более ранимо и беспомощно ощущая свое положение.
– Мм... Не хочу, чтобы тебя... хоть что-то не любило здесь.
На моих пальцах красные полосы от ремней босоножек. И сейчас мне и правда становится чуть легче. Мне было больно от них, но из-за шока от всего происходящего, я просто не чувствовала тело.