Сделай шаг
Шрифт:
Послышался сдавленный всхлип, и шуршание соскользнувшей на пол, по закрывшейся двери, девушки.
– Марин, - дождался, когда она посмотрит на меня.
– Где болит, скажи мне?
– Нигде, Сереж. Все хорошо, - и снова закрыла глаза, отвернувшись от меня в сторону.
– Я попытаюсь аккуратно. Потерпи, малыш, сейчас станет легче.
Теплая вода прозрачными струйками из лейки душа стекает по бледной коже с почти черных мокрых волос, постепенно повышаю температуру, запоздало вспомнив о том, что сначала надо было растереть девушку. Она сжалась в комок, обхватив руками колени и спрятав лицо за волосами. Против воли жадно рассматривал
Вода в ванне уже давно стала довольно горячей, девушка перестала быть бледно голубого цвета. А я все также аккуратно поливаю ее из душа и не могу не смотреть на нее. Но пора вылезать и лечиться дальше.
– Давай вылезать?
– отведя волосы назад, заглянул в ее лицо.
И вздрогнул от пустоты во взгляде и отрешенности.
Подхватил подмышки, легко привел в вертикальное состояние. Не глядя на нее, завернул в огромное полотенце, что заранее повесила на батарею Лена. Интересно, где она? У меня к ней назрел серьезный разговор. Но это позже, а сейчас...
– Сними мокрое белье, - перевела взгляд на дверь, отрицательно помотал головой.
– Не уйду, даже не надейся. Ты на ногах еле стоишь. Смирись, сегодня я твоя тень. Или вызываем врача и сдаем тебя на поруки им. Выбирай.
И пусть это грубый шантаж, мне пофиг. Я не смогу оставить ее одну в таком состоянии. Не могу, не хочу и не собираюсь бороться с этим. Хотя бы сегодня.
Домашние штаны и футболка обнаружились тут же, в ванной. Обнял девушку за талию, крепко прижал к себе, попутно вытирая полотенцем, вытащил из воды. И не смог отпустить ее еще пару секунд. А Мара просто равнодушно висела, не пытаясь вырваться, как то показать свое недовольство моим самоуправством или наоборот, прижаться и попросить таким образом поддержки. Совершенно ничего, как будто куклу обнял.
– Переодевайся, малыш. Тебе еще чаю горячего выпить надо и посмотреть что с твоей рукой. Давай, мелкая. Потом отдохнешь, поспишь и будешь как новенькая.
Руки под полотенцем завела за спину, чуть слышный щелчок, кинула лифчик в корзину для стирки. Тяжело сглотнул. И нет - не сексуальное влечение. Просто хочется обнять ее, прижать к себе и не отпускать. Но и то, что передо мной почти обнаженная девушка не волновать меня не может. Трусики отправились в компанию к лифчику. Расправил в руках бесформенную футболку, прямо поверх полотенца натянул ее на голову девушки. Снял мокрую тряпку, на руки и в комнату, под одеяло.
Лена сидела на кухне, вжавшись в угол и обхватив обеими руками высокую кружку. От моего появления вздрогнула и уставилась на меня испуганными глазами.
– Тебе лучше уйти, сейчас ты лишняя. Я позвоню, и ты мне все расскажешь. В подробностях и лицах, - внимательно посмотрел на нее, Лене ничего не оставалось, как просто кивнуть, поставить кружку на стол и уйти в коридор.
– Она сегодня под моим присмотром, - девушка вдруг обернулась и подозрительно уставилась на меня. Я понял, о чем она подумала. И это совершенно неожиданно привело меня в бешенство.
– Ты лучше думай! И не равняй всех по своим меркам! Свободна!
Продолжила смотреть на меня с вызовом. И пусть я вижу в ее глазах страх, но и решимость стоять до конца не даст ей оставить подругу со мной просто так. Сжал кулаки, досчитал до пяти. Немного успокоился. Подошел почти вплотную, нависая над девушкой.
– Она слишком важна для
Несколько секунд внимательно вглядывается в мои глаза, наверное, что-то там видит важное для себя, кивает, обувается, накидывает куртку и уходит, больше не сказав мне ни слова.
Сел рядом с Марой, держа в руках чашку горячего чая с малиной и медом. Бледное осунувшееся лицо, потухший взгляд, опущенные уголки губ, синяки под совершенно сухими глазами. Зеленые глаза потеряли свою природную яркость и блеск, став слегка желтоватыми, как начавшая желтеть листва, тусклыми, больными и усталыми. И пустыми, как у куклы. Сердце больно сжалось в груди. Накатило желание порвать на ленточки того ублюдка, кто заставил страдать мою мелочь. Сунул в руки кружку. Дело за малым - заставить выпить и уложить спать.
– Пей, малышка. Тебе станет легче, - сам придерживаю кружку около ее губ. Если надо будет, заставлю. Хотя мне бы этого не хотелось.
Покорно, как марионетка, выпила чай, откинулась на подушку.
Йодная сеточка, компресс из ваты и марли, эластичный бинт, и ее отрешенный равнодушный взгляд куда то сквозь меня.
Через десять минут моя мелочь уже спала или просто отключилась, не знаю. Вслушался в тихое размеренное дыхание. Поправил одеяло, накрыв ее до самого подбородка, убрал прядь волос от лица.
Устроился в кресле, прислушиваюсь к тихому дыханию. Но усталость последних дней взяла надо мной верх, и я медленно погружаюсь в дрему. Не знаю, сколько времени прошло, но я проснулся как от толчка. Спросонья не сразу смог понять, где нахожусь. А потом заметил пустую кровать и подорвался с места. Не понял? Куда делась?
Марина
Я, наконец то, вынырнула из того тумана беспамятства, в котором плавала как в киселе. Минутное осознание реальности и узнавание собственной комнаты и кровати, понимание, что все произошедшее не сон, и обрывочные, пятнами, воспоминания о вечере заканчиваются моментом удара головой об асфальт. Когда это произошло? Вчера, секунду или вечность назад? Как я оказалась дома? Не знаю, не помню. Все также сложно сделать вдох, слабость во всем теле и тупое равнодушие к жизни. Мне пришлось сосредоточиться и напрячься, чтобы принять сидячее положение в кровати. В комнате темно, лишь свет от уличного фонаря на соседнем доме расчерчивает комнату неясными полосами. Интуитивное понимание, что в комнате я не одна - на грани слышимости чье-то тихое дыхание из кресла и никаких эмоций по этому поводу. Искрой мелькнуло воспоминание, больше похожее на бредовый эпизод из сна: склонившееся надо мной обеспокоенное лицо Гре. Теплые руки, обжигающие струи воды, и голос, от которого стало больно дышать...
Сижу на подоконнике около чуть приоткрытого окна, прижав колени к груди, испытывая какое-то извращенное удовольствие от вакуумной тишины кухни. Она не давила - ласкала своей пустотой, стало чуть легче сделать вдох, как будто уже не гранитный булыжник лежит на груди, а всего лишь мелкое крошево, что при каждом судорожном вдохе со скрипом перекатывается на грудной клетке. Не задумываясь, стала делать глубокие размеренные вдохи, пытаясь вдохнуть хоть что-то в ту черную дыру, что у меня сейчас внутри, под ребром слева закололо, голова ожидаемо закружилась, в глазах потемнело, и я почти провалилась в благословенный обморок, что даст мне передышку не чувствовать. Не успела - оказалась подхвачена за плечо. Серега, тут, надо же.