Сделка-only
Шрифт:
Нельзя ржать. Нельзя, я сказала.
У меня работы выше крыши, а еще нужно как-то незаметно Мамаева разговорить и про участников в субподряде по «Жемчужине» узнать подробнее.
Когда заворачиваю за угол, слышу хлопок двери. Синюхина не спеша покидает поле боя и явно не в лучших чувствах, чем на него заскакивала.
Спину прожигает ее тяжелый взгляд, но я уже привыкшая. Догадываюсь, что, либо новую порчу насылает, либо глазами-лазерами пытается просканировать мои внутренности, чтобы определить: с кем
Ну-ну, всё при деле будет.
Успокаиваю себя этим и вновь с головой ухожу в рабочие моменты. Пока вот не отвлекает Дмитрий…
– Да понял я уже, понял, – ухмыляется он от уха до уха, не спеша уточнять, про какой «хвост» я ему рассказываю. – Валерка Вите отзвонился сразу, как от нашего офиса отъехал. Я как раз с последним был. Короче, Суриков ржал как конь, рассказывая нам, что благодаря тебе заряд бодрости и позитива на всю неделю словил, еще и бабла срубил.
– О, да? Это что ж, Валюшка, правда, расщедрилась? – не наигранно удивляюсь.
Причина есть. Скрягу, живущую внутри Синюхиной, я очень хорошо знаю.
– Ага, на пару косарей обогатился, – докладывает Димка, доставая и что-то просматривая в пиликнувшем в кармане гаджете.
– А это сколько? – уточняю, выключая компьютер и доставая сумочку.
Вот хоть убей, мне можно пятьсот раз одно и тоже втолковывать, но сколько составляет «косарь», запомнить никак не могу. И вечно путаюсь.
– Два косаря – две штуки, – проводит ликбез мой единственный друг в «Слайтон-строй», – то есть две тысячи.
– Ого!
Вот теперь я проникаюсь щедростью Валюшки еще больше.
Чтобы она. Да за такси. Целых две. Две!!! Тысячи рублей отдала? Еще и не прокатившись…
Очуметь.
– Наверное, я чуть-чуть перестаралась, – делаю вывод, впрочем, не испытывая никакого сожаления, а потом отвлекаюсь, чтобы запереть дверь.
– Ну что, предлагаю поесть в…
– А пошли в пиццерию, – перебиваю Михайлова, все еще залипающего в телефоне. – Мне до ужаса хочется чего-нибудь вредного и жутко вкусного. И да… предупреди своего приятеля, – тыкаю в серебристый корпус, – что нам его компания пока противопоказана. Пусть Валюшка выдохнет, если вдруг снова решится проследить.
На самом деле увидеть Арского… прислушиваюсь к себе… я была бы не прочь.
Не с точки зрения – покрасоваться перед симпатичным мужиком любименьким платьем с кружевом на полспины. Ну ладно. Вру! Я – девочка, и этого мне бы тоже хотелось… Но больше все же тянет просто пообщаться.
Есть в Викторе Алексеевиче врожденная харизма, что не оставляет равнодушной. И магнетизм его кобелиный, и оптимизм, и жизнерадостность. Он прямой, дерзкий, аутентичный. Он не старается кому-то нравится, не подстраивается, не играет роль. Он – сам по себе. Он – лидер, который выбирает свой путь, не прогибаясь под других.
И именно этим
И энергия из него прет, драйв, азарт…
Тьфу, что за дифирамбы чужому мужику?
Нафиг-нафиг, успокоилась.
Пусть Арский спокойно работает и не икает. А то вдруг начнет гадать, кто ему кости перемывает, да еще додумается…
Обед пролетает за шутливыми, легкими разговорами ни о чем. Михайлов это дело знает на зубок, а мне именно оно и надо. Находиться в вечном напряжении может только холодильник с функцией «No frost», а я все же живая и ранимая.
Синюхина нам, слава богу, нигде не попадается. Либо научилась шифроваться лучше, либо взяла тайм-аут. В общем, до половины пятого я не испытываю никаких эмоциональных потрясений и уже планирую, чем займусь вечером, но…
– Вера? У меня будет ребенок? – вместо приветствия выпаливает Игнатов, стоит нажать на прием вызова.
Фух, выдыхаю вверх, сдувая волосы со лба.
Вот и порелаксировала.
Нет, нервничающий бывший – это, конечно, приятно. Но истеричка, который может в любой момент сорваться из заграничного отпуска с невестой и примчаться назад в Россию, чтобы мелькать перед глазами и мешать наводить здесь порядки – не очень.
Потому обдумываю каждое слово, чтобы не спровоцировать цунами.
– Привет, Ваня, – отвечаю спокойно и даже нотки дружелюбия подкидываю. – Мне кажется, этот вопрос тебе лучше адресовать своей невесте.
Логично?
Логично.
А ему не нравится…
– Издеваешься? – шипит конец слова.
– Нет, логически размышляю.
Бью правдой-маткой в лицо.
– Вера! Черт! – матерится, но я мысленно запикиваю. Ну, я же – девочка. Так надо. – Вера, скажи мне правду. Ты беременна?
– Я – нет.
– Врешь!
Зашибись, поговорили.
Вот реально какой-то сюр. Перевернутый сценарий, чтоб его. Обычно дама орет: «Станиславский! Я беременна!» А он в ответ: «Не верю!»
А тут?
– Игнатов, ты совсем ку-ку? – выждав пару секунд, спрашиваю понизив голос. – Кто ж такими словами шутит? Или ты меня за полтора года так плохо изучил, что веришь, будто я могу соврать в таком серьезном деле?
Пытаюсь его застыдить. И…
– Да, извини, – выдыхает, понижая эмоциональный накал, – просто Валя сказала…
Ой, ты моя лапочка. Ссучка крашеная. Не удержалась, обоср… проговорилась.
– Валя сказала? – врубаю недоумение на полную. – А она с чего взяла?
– Ты ей тест на беременность показывала.
А вот теперь жги, Орлова!
– Тест? Какой тест? Какую беременность? Когда показывала? – давлю вопросами… и потом проникновенно, – Игнатов, у тебя с секретаршей всё в порядке?
– Тест с двумя полосками! Что ты из меня дурака делаешь? Утром показывала. Он на коробке с документами лежал, – взрывается мужик.