Сделка с ректором. Секреты древнего континента
Шрифт:
Бесконечно прекрасное тончайшее переплетение листиков из белого золота, каждый из которых на концах был украшен капелькой изумруда, имитирующей росу… Каждый листочек был подвижным, у украшения по сути не было основы, оно создавалось по принципу цепочки, и от того в разы сложнее было заставить работать артефакт, собственно, как артефакт. Единый и целостный. Радайн Эвилион был гением, просто гением, раз сумел создать подобное.
И я носила, не снимая, в высшей степени щедрый подарок с того самого момента, как Ренар надел его на меня… потому что браслет
Украшение было холодным. Неприятно, напрягающе холодным. Я простояла под струями горячей воды уже минут пять, едва ощутила неладное, но браслет и не думал нагреваться.
Выкрутив краны, перекрыла воду, выбралась из ванной, замоталась в полотенце и прямо так вышла в спальню Ренара.
Архимаг стоял у двери, привалившись плечом к стене, и в первое мгновение посмотрел на вышедшую меня насмешливо.
В следующую секунду ухмылка бесследно исчезла, взгляд стал серьёзным и собранным, сам мужчина встал ровно, подобрался весь, как почуявшая добычу гончая, подался ближе ко мне и спросил:
– Что?
Я помедлила. Может, просто показалось? Прислушавшись к ощущениям, поняла, что нет, такое показаться мне не могло, и уже с абсолютной уверенностью слегка растерянно сказала:
– Что-то не так.
И подняла руку, без лишних слов давая понять, с чем именно творились странности.
Что удивило, Ренар опустил на артефакт взгляд и не стал переспрашивать и сомневаться. Всего один взгляд, и генерал королевской армии протянул руку, накрыл ладонью браслет и прикрыл глаза.
Я не мешала, хорошо понимая, что сама не разберусь, а вот Ренар… у него за спиной был опыт и знания, так что приличная часть меня искренне верила в то, что лорд Армейд поймёт, что происходит.
Но, увы, даже архимаги не всесильны.
Открыв глаза и повернув голову, мужчина мрачно посмотрел в мои глаза и решил:
– Я сниму его.
– Нет, – воспротивилась я раньше, чем поняла на то причины.
Одёрнув руку, прижала её к груди и отступила на шаг под стремительно темнеющим взглядом Ренара.
И попыталась объяснить ему и себе заодно:
– Я не могу это объяснить, но у меня такое чувство, что Песнь леса снимать нельзя.
Некоторые время Ренар, не шевелясь, пристально смотрел в мои глаза. Затем медленно кивнул и предположил:
– Думаешь, артефакт взламывают?
Ответила, не задумываясь:
– Это невозможно, он полностью самостоятелен и не имеет никакой энергетической привязки или хоть чего-то, что могло бы оказаться ниточ… – оборвала саму себя, застыла, стремительно округляющимися глазами в ужасе глядя на архимага.
И Армейд понял куда больше, чем я сказала.
– Твои переговорные амулеты тоже взломать было невозможно, – мрачно произнёс он то, о чём лично я до ужаса боялась даже подумать.
Не отвечая, испуганно кивнула, чувствуя, как мороз заскользил
И так внезапно прозвучало тихое и совершенно честное:
– Ренар, мне страшно…
Я и сама не поняла, почему слова слетели с губ, но слетели, сорвались, подобно перепуганным пташкам, и я вздрогнула, резко осознавая, что не соврала, и мне действительно просто до ужаса страшно…
Лорд Армейд притянул к себе, крепко сжал моё не сопротивляющееся тело в объятьях и с железной убеждённостью заявил:
– Ничего плохого не произойдёт, даю тебе слово.
Я понимала, что нельзя вот такие слова давать. Когда не всё зависит от тебя, когда есть множество не подконтрольных тебе факторов, когда… И Ренар тоже понимал, что подобное обещать нельзя, но всё равно пообещал.
А меня просто затрясло в его руках, и трясло всё сильнее, да так, что зубы застучали, стоило только подумать о том, какими силами и знаниями нужно обладать, чтобы взламывать артефакты, которые в принципе взломать на расстоянии нельзя. Нельзя! Просто нельзя! И никаких исключений, это просто невозможно! Хорг!
Но в разы страшнее мне стало, стоило подумать, что Ренар не успокоится, пока не поймает этого артефактора.
И за лорда Армейда мне стало в сотню, тысячу раз страшнее! До этого страх просто был, меня пугало понимание того, каким страшным и опасным является человек, сотворивший «Тайну сердца», но теперь, когда страх направился на моего архимага… Ужас разрывал на куски. Рвал на части душу и тело. Так, что выть хотелось!
И я, плохо контролируя себя сейчас, обняла Ренара обеими руками, вжалась в него так сильно, что мышцы заныли, но даже этого мне казалось мало, открыла рот и хотела сказать, что ему нужно уехать… нам нужно уехать, если он пожелает, и оказаться как можно дальше отсюда и этого страшного, опаснейшего артефактора, но…
Рот закрылся.
Я достаточно хорошо знала Ренара, чтобы с уверенностью понять: он не уедет. Ни за что не уедет. Не сбежит, даже чтобы сохранить свою жизнь. Не оставит всех в опасности ради спасения себя, потому что… Просто потому, что не оставит. Он для этого слишком благородный и ответственный, и до тех пор, пока есть хоть призрачный шанс найти причинившего столько зла артефактора, лорд Армейд не оставит его поиски.
А это значит, что ни мой страх, ни мои стенания делу не помогут.
И я просто заставила себя успокоиться. Судорожно вздохнула, расслабила дрожащие руки, постояла так некоторое время, напряжённо размышляя.
И тут Ренар, продолжая крепко, но бережно обнимать, очень мягко спросил:
– О чём ты думаешь?
Ответила честно:
– О том, что делать.
Меня отодвинули так, чтобы Армейд сумел поднять ладонь, коснуться моего подбородка и осторожно закинуть голову назад. Смотреть с такого положения на него было очень неудобно, шея мгновенно заныла, но не подозревающий о моих трудностях с трудом сдерживающий эмоции мужчина ласково, будто говорил с ребёнком, спросил: