Сделка с вером
Шрифт:
— Это хорошо. Это очень хорошо, — повторил прфессор, задумавшись о своем.
— Да объясните же мне в чем дело, — воскликнула его коллега.
И мужчина поведал, что когда он начинал работать, еще учась в ординатуре, то однажды дежурил ночью в отделении для тяжелобольных, в подобном как они сейчас работают и туда поступил мужчина с сочетанными травмами, который очень быстро шел на поправку. У него так же быстро срастались переломы, да помимо всего прочего регенерировала кожа. Он выпал с четвертого этажа, когда спасался из объятой пожаром квартиры. Само по себе то, что он остался жив было чудом, вдобавок
— Обнаружили кто это сделал? — спросила женщина заведующего.
— Милая моя, к нам приехали люди в серых костюмах и посоветовали всем забыть о том, что мы видели или знали. Был один молодой доктор, который хотел добиться правды, расспрашивая всех по данному поводу, так его нечаянно сбила машина. После этого случая больше никто не захотел разбираться в случившемся. Тебе все теперь ясно?
— Более чем, — кивнула Вероника Сергеевна. — Более чем. Что вы предлагаете?
— Забудьте о том, что вы видели или слышали. Вам ясно. И подготовьте документы на отправку пострадавшей в..., — и он назвал лечебное учреждение.
— Ну как? Они же не занимаются такими пациентами? — удивилась врач.
— Вы жить хотите?
Женщина ответила незамедлительно, не задумываясь ни секунды. Чего и следовало ожидать.
— Да. Думаете это опасно?
— Более чем. Если хотите жить долго и счастливо, то слушайте, что я вам говорю и держите рот на замке.
— Поняла, — кивнула Вероника Сергеевна.
— Вот и отлично. С такой понятливостью вы быстро станете заведующей отделением.
И он как в воду смотрел...
Глава 32
Я открыла глаза и увидела перед собой белый потолок. Где я? Скосила глаза чуть в сторону для того, чтобы определиться со своим местоположением. Судя по обстановке я лежала на кровати в небольшой спальне со смешными обоями. На них были изображены одуванчики. Коричневые на бежевом фоне. Странный дизайн комнаты. Углы спальни оклеены темными обоями в цвет одуванчиков, а середина стен бежевыми обоями. И в чью голову пришло подобное великолепие? Комната была не моя, это точно. Чужая. Я повернула голову чуть в сторону, чтобы лучше рассмотреть все вокруг себя. Напротив кровати всю стену занимала стенка с телевизором посередине. Подобная мебель была у моих родителей. Давным-давно. Оказывается, что у некоторых людей она сохранилась. Повторно возник вопрос, а где же я нахожусь. Постаралась поднять руку, чтобы проверить, а не прикована ли я к кровати, как в прошлый раз, когда … А когда что? Память натыкалась на стену. Я не помнила то, что должна помнить. Ужасное чувство, когда ты хочешь что-то вспомнить, но не можешь.
— Ну, наконец, — раздался голос со стороны моих ног.
Я постаралась найти источник звука и увидела мужчину с небольшими бакенбардами, худого и достаточно высокого. Он подошел ко мне, сел на кровать и взял за руку. Но не просто взял, а для того чтобы прощупать пульс.
—
— Что отлично? — из моего горла вырвался чуть каркающий звук.
— Пульс прекрасный, состояние здоровья удовлетворительное, организм восстанавливается очень быстро, ребеночек в норме.
Из всего озвученного что-то царапнуло мой слух. Какое-то несоответствие, вот только я не могла понять какое. Решила действовать по-порядку и начать сначала.
— Кто вы? Где я нахожусь? Что вам от меня надо?
По-моему самые значимые вопросы из всех возможных.
— Я профессор Каустов. Профессор медицины. Это так, для пояснения. Находитесь вы у меня дома. Ну не совсем у меня, а у моих родственников, что решили приютить на то время пока вы пойдете на поправку. И мне от вас ничего не надо, кроме того, чтобы вы выздоровели, — спокойно ответил мне мужчина, смотря на меня серо-зелеными глазами.
— Так. Дальше. А я болею? Чем? — удивилась. Вроде бы кроме слабости ничего не ощущала.
— Не болеете, но все равно не совсем здоровы. У вас травмы. После аварии. Очень серьезной, — так же ровно поведал мне мужчина, внимательно наблюдая за мной.
— Автомобильной? — уточнила я. Почему-то я подумала именно о такой, а не, например, какой-нибудь производственной.
— Да. А вы разве попадали в иную? — профессор провел себя по подбородку.
— Не помню. Я, вообще, плохо помню. Вот вижу, что нахожусь не дома. Помню, что обои у меня совершенно другие, а не эти дурацкие одуванчики...
— А как вас зовут вы помните? — мужчина ждал моего ответа.
— Ольга. Меня зовут Ольга.
В этом я была уверена на сто процентов. И это меня очень порадовало.
— Вот и хорошо. Вот и отлично. Главное вспомнили, а это уже прогресс. Значит и остальное придет. Вы только не переживайте, — успокаивал меня мужчина.
— А я должна? — спросила у профессора. — И что вы там говорили про восстановление. Что конкретно со мной произошло?
— Множественные переломы, сотрясение и так, по мелочи. Но это уже все зажило. Почти.
Мне кажется или он что-то не договаривал? Самое важное и существенное.
— Вы мне поможете встать? — спросила у мужчины. Жутко захотелось занять вертикальное положение.
— Думаю, что это плохая идея. Процесс восстановления еще не завершен. Слишком серьезное повреждение. Требуется больше времени, — осторожно произнес профессор.
— Что вы тут лопочете, — одернула я его. — Я вам говорю, что хочу встать. Помогите, — в голосе прорезались командные нотки.
— А я вам говорю, что не стоит, — мужчина не менее твердо ответил, а для убедительности положил руку на живот. В его движении не было ничего, что свидетельствовало бы о сексуальной подоплеке, лишь желание задержать неразумную.
— Почему? — решила спросить.
— У вас сломан позвоночник, а потому стоит подождать еще некоторое время. Пока же обойдетесь моей помощью. Все что вам потребуется я сделаю. Я же врач. А когда-то подрабатывал медбратом. Так что вы меня ничем не удивите. Лежите спокойно.
Упоминание о профессии вызвало какое-то воспоминание, за которое я никак не могла ухватиться. Память желала напомнить, но непроницаемая стена не давала.
— Лучше скажите как вы себя чувствуете? — профессор решил вызнать обо мне все.