Сделка. Роковая ошибка (Часть 1)
Шрифт:
Он дьявольски сверкнул глазами, от чего ее сердце ушло в пятки.
– О, поверь, я попробую. И даже не раз.
Сняв с пояса ремень, он продернул конец через пряжку и, вновь поймав ее руки, просунул их в образовавшуюся петлю. Затянув ремень на запястьях, Рикардо крепко закрепил вторую его часть на изголовье кровати, после чего проворно спрыгнул с девичьего тела, ловко увернувшись от размашистых ударов таких опасных, длинных ножек.
– Предупреждаю: я буду кричать!
– приподняв голову, предупредила она.
Вернувшись к двери, Моретти лишь безразлично
– Можешь напрягать свои голосовые связки сколько тебе угодно. Этот дом стоит на отшибе. Вряд ли тебя здесь хоть кто-то услышит.
Только сейчас явственно догадавшись, почему они не вернулись обратно на «Ласточку», Мике резко дернула руками, отчего затянутая на запястьях петля стала ещё уже.
– Ах ты, вероломный ублюдок! Ты все это заранее спланировал!
– Ну-ну, не стоит незаслуженно присваивать все лавры одному мне. Ты сама решила итог этого вечера, - спокойно отозвался он, взявшись за дверную ручку. – У тебя есть время до утра подумать над своим поведением. Надеюсь, одинокая ночь выбьет из тебя необузданную спесь и к утру ты снова начнешь здраво мыслить. Иначе ее выбью Я, потому что второй раз таким добрым я уже не буду.
Выключив свет, Рикардо погрузил небольшую комнату во тьму.
– Спокойной ночи, детка, - с милой улыбкой произнес он, плотно закрывая за собой деревянную дверь, - спи сладко.
Оставшись одна в непроглядной тьме, Мике в очередной раз со злостью дернула руками, но, кажется, Моретти привязал ее достаточно крепко. Почувствовав небольшую боль в районе запястий, она прекратила свои бесполезные попытки.
Немного утихомирив свой пыл, девушка прислушалась. Кажется, Рикардо и впрямь собрался спать. Из соседней комнаты до нее совсем не доходили какие-либо звуки. Спустя ещё долгих тридцать минут она почти что открыто признала свое глупое поведение, изо всех сил желая повернуть время вспять. Микелина тихо всхлипнула.
Думать о том, что вместо холодной постели с привязанными к изголовью руками она сейчас бы могла заниматься безудержным сексом с человеком, который поглотил все ее мысли - было сродни суровому наказанию.
Ее тело все ещё горело в огне неудовлетворенного желания, однако, заставив себя не думать о своих ощущениях, Мике крепко зажмурилась.
Ей так захотелось вернуть все, как было ещё час назад. Но что ужасней всего - она прекрасно знала, как этого добиться. Ей всего лишь требовалось позвать Рикардо и признать свое глупое поведение.
Но что ей сказать: вернись ко мне и трахни?! Это, конечно, было тем, в чем она катастрофически нуждалась, но даже сейчас ее врожденная гордость не отступала. Да она скорее сгорит в порочном огне своего желания, чем признается Моретти в постыдной правде.
Нет. Она не сделает такой глупости и не станет умолять этого своенравного сукина сына! Он может привязывать ее ремнями, бить по заднице и сколько угодно показывать свою властолюбивую натуру, но он никогда не сломает в ней боевой дух Горнели! Никогда!
Пытаясь найти наиболее удобное положение, Микелина кое-как умостила голову на предплечье своей руки. Озлобленная, униженная и неудовлетворенная, она все-таки
Ее разбудил тихий, едва улавливаемый стук кружащих вокруг нее шагов. Веки с затрепыхавшимися, словно крылья мотылька, ресницами, наконец, окончательно раскрылись, позволяя неясному после сна зрению сфокусироваться на стоящей в отдалении фигуре.
Мгновенно распознав наблюдающего за ней Моретти, который где-то раздобыл белые летние брюки и такого же цвета распахнутую на груди рубашку, Микелина тотчас напряглась, плотно сжимая свои мягкие губы. Отчетливо припоминая бесконечные ночные ворошения, которые из-за привязанных к изголовью рукам являлись крайне мучительными для всего тела, девушка вновь протестующе натянула связывающий запястья ремень.
Казалось, именно в этот момент сила ее поистине неизмеримого желания его тела сравнялась с лютой ненавистью к его скверной натуре. И если в ближайшее время она не уймет хотя бы одну свою безумную тягу, то просто взорвется на миллион осколков.
Но коль уж Моретти не спешил помочь ей с первым наваждением, то ей ничего не остается, как только приняться за красноречивое исполнение второго.
С шумом выдохнув задержанный в груди воздух, она прикрыла глаза, стараясь расслабиться и подавить очередную вспышку негодования.
– Вижу, ты проснулась, - наконец произнес темноволосый мужчина.
– Как поспала?
Открыв глаза, она заметила его кривую усмешку, отчего последние надежды удержать свой смиренный вид едва не пошли крахом.
– Прекрасно, – превозмогая кипящую в ней лютую злость, как можно непринужденней улыбнулась она, – только вот ужасно чешется нога. Ты не поможешь?
Проигнорировав ее просьбу, Рикардо указал рукой на стоящий поблизости деревянный стул с чьей-то одеждой.
– Узнав, что у тебя возникли проблемы с платьем, Мария в знак искреннего извинения за проступок непутевого сына решила подарить тебе несколько своих старых вещей. Примерь. До первой беременности ее фигура была очень схожа с твоей.
Посмотрев на небольшую стопку аккуратно сложенных вещей, он слегка усмехнулся.
– Только не ищи на них знакомые лейблы. Уверен, бренды этой одежды тебе раньше никогда не встречались.
Протяжно вздохнув, Мике развела губы в очередной натянутой улыбке.
– Я очень благодарна за такой щедрый подарок, - как можно искренней произнесла она, - но пока у меня чешется нога, я не могу думать ни о чем другом, кроме этого. Ну, так как? Может, все-таки смилуешься?