Сделка
Шрифт:
Мы поначалу просто общаемся, пьём и немного едим. Разговариваем о разном: о путешествиях, курортах, автомобилях и постепенно уходим в тематику секса. Пара скабрезных анекдотов, медленный танец Славы и Жюли, во время которого его правая ладонь, лежащая на пояснице чуть захмелевшей и оттого осмелевшей девушки, сползает и задерживается на её ягодице.
В какой-то момент я замечаю, что сидящая на диванчике рядом со Львом Агнесса, немножко нервно ему улыбается и сообщает, что ей вместе со мной надо срочно попудрить носик. Встаёт, целуя в щёку не отпускающего её поначалу Льва, подходит ко мне и наклоняется к уху:
— Клэр, составь мне
13
Я очаровательно улыбаюсь мужчинам напротив, извиняюсь и сообщаю, что мы с Агнессой скоро вернёмся. Слава кивает и переключается на Жюли, а она оборачивается к нам и состраивает умоляющую гримаску. Я делаю пару шагов к ней, наклоняюсь и, как и Агнесса минутой ранее, шепчу на ухо:
— Мы ненадолго. Не переживай.
Выходим за дверь и нас оглушает ритмичная музыка. Сверху танцующая толпа производит странное впечатление — она будто единый колышущийся организм. Видно, как слаженно, в ритм, двигаются люди. Единая, вспыхивающая светомузыкой, пульсация множества голов, плеч и вскинутых то тут, то там рук. Белые и голубые лучи софитов сонно бродят по ней, пересекаются, гаснут и снова возникают из слепящих глаза прожекторов.
Здесь неудобно говорить, слишком громко, но я вижу, как Агнесса нервно достаёт телефон и, судя по всему, сбрасывает звонок. Мы устремляемся в туалет, где кто-то стонет от удовольствия в одной из закрытых кабинок.
— Не здесь, — брезгливо взглянув в сторону звуков, говорит мне Агнесса. — Пойдём в коридорчик, там потише. Задний двор, курилка. Не так шумно.
Мы выходим на улицу в пространство квадратного, заставленного автомобилями двора. У пепельниц активно общается и попыхивает сигаретками молодёжь. Красные угольки в темноте, залп смеха, чей-то бубнящий голос позади. Мы спускаемся по небольшой бетонной лестнице и отходим подальше. Я ёжусь и потираю плечи: после теплоты клуба воздух здесь кажется довольно прохладным.
— Чего случилось-то? — не выдерживаю я.
— Слушай, Клэр… — озабоченно произносит Агнесса, доставая из одного кармашка небольшой смартфон, а из другого пачку тонких сигарет и зажигалку. — Будешь?
— Нет, не курю.
Агнесса чиркает зажигалкой и прикурив о возникшее беспокойное на лёгком ветру пламя, глубоко затягивается.
— В общем… — шумно выдыхает она слова вместе с дымом, — Тут такое дело… — она снова глубоко затягивается и выпускает в сторону новую струю светло-серого дыма. — Мне жених названивает, дёргается что-то. Он не знает, конечно. Выплачиваем ипотеку, все дела… Я ему сказала, что у подруги заночую, после праздника. Типа Днюха у неё. Короче, слушай, давай я наберу его сейчас и потом трубку тебе дам. Он попросит сто пудов. Скажи просто, что всё хорошо, что спать ложимся уже и всё такое. Сможешь?
Я пожимаю плечами и говорю:
— Без проблем.
Она делает несколько быстрых затяжек, отчего красный светящийся уголёк сигареты заостряется на манер наточенного карандаша и щелчком отбрасывает его в сторону. Он описывает дугу и, ярко вспыхнув красными искрами, падает на тёмный асфальт.
Агнесса звонит, нежно воркует в трубку, затем передаёт мне и я сообщаю в ответ на взволнованный мужской голос, что у нас всё в порядке и мы уже готовимся ко сну, сейчас умываться пойдём.
Агнесса одобрительно улыбается и показывает мне большой палец. Я передаю трубку обратно и она нежно прощается со своим обманутым женихом.
— Давно
— Полгода почти.
— И как?
— Ну… поначалу противно было. Потом втянулась. Деньги платят, работа не пыльная. Правда люди разные бывают. Пару раз охрану пришлось вызывать. Они когда нажираются, иногда берегов не видят. Но охрана отличная, работает быстро. Так что не бойся. Ты первый раз, что ли?
— Ага, — вздыхаю я.
Агнесса приобнимает меня за плечо и с улыбкой легонько трясёт:
— Не боись. Всё будет в поряде. Только когда трахаешься — постанывай сладко, они это обожают. Денег больше. Чай, всё такое. И старайся с Жорой не ссориться, главное. У него характер — говно, но если найдёшь с ним общий язык, будет вечеринки подкидывать.
Мы поднимаемся по лестнице и идём к задней двери. Агнесса угощает меня жвачкой.
— Выплюнь только перед тем, как клиентам войти, — напутствует она меня.
— А что за вечеринки? — кивнув, спрашиваю я.
— Миллионерские пати. Выступления всяких поп-звёзд, бассейны, моря шампуня и вискаря. За рубежом в основном, но и в Подмосковье бывает. Билеты на самолёт оплачиваются, еда и выпивка — бесплатны, всё, как надо. Фирма веников не вяжет. Но главное — деньги хорошие. Иногда просто голыми сиськами посветишь, полапают тебя чуток и на этом всё. Но обычно раз-два за ночь точно трахнут. Зато можно на яхтах позагорать, для журналов пофоткаться за отдельную плату, всё такое. Да и весело часто. Нормально, освоишься.
Мы идём по тёмному коридору. Обходим целующуюся парочку: какой-то мажор в белой рубашке прислонил спиной к стене фигуристую длинноволосую красотку. Ритмичный шум нарастает.
— Спасибо тебе! — с улыбкой оглядывается на меня Агнесса и открывает дверь в зал на первом этаже.
Нас оглушает заводной ремикс известной попсовой песенки. Ловлю себя на том, что хочется танцевать. Но нас ждут клиенты. Избавляемся от жвачек — бросаем в урну у лестницы, и поднимаемся по ступенькам.
На втором этаже Агнесса открывает дверь, заходит в комнатку, я следую за ней.
— Девчонки, мы вас заждались! — радостно вопит Володя со стопкой водки в руке.
Жюли сидит на коленях у Славы, он поддато смотрит на её пухлые губы. Она обвивает его шею тонкими руками, перебирает волосы на затылке.
В комнате ещё какой-то мужик. Крупный, широкоплечий, узкобёдрый, с подтянутой задницей в обтягивающих синих джинсах, стоит к нам спиной, разговаривает со Львом. Лёва, завидев нас, машет руками, приглашая подойти.
Мужик оборачивается…
Я забываю, как дышать… Сердце толкает грудь изнутри и на мгновение беспомощно замирает…. ровно в тот миг, когда я вижу его лицо, взгляд его внимательных глаз, устремлённых на меня. Призрак прошлого… Влад.
14
Взгляд внимательный, но в нём нет и намёка на то, что Влад меня узнал. Я ошарашена, отвожу глаза в сторону, суетливо стараюсь влиться снова в компанию, чтобы не выдать своё волнение и одновременно с тем, чувствую, как горько мне стало из-за того, что он не вспомнил меня.
С другой стороны, а что тут, собственно, удивительного? Мне уже не девятнадцать. Это для меня он — единственный такой огромный качок в истории моей личной жизни, а ему-то с какой радости я должна была запомниться? У него этих женщин поди было… А я так, мимолётное ночное приключение семилетней давности.