Сдержать обещание

Кащей Мирослава

Он улыбнулся, стянул верхнюю одежду, оставшись в штанах, взялся за пуговицы рубашки, но я протянула руку, позвав его к себе. Он пришел, улегся рядом, я тепло устроилась в его объятьях.

— Расскажи о школе? — тихо попросил Дерхар. Я улыбнулась.

— Хорошо слушай…

И стала рассказывать об учебе, об учителях, о горестях и удачах, пока не уснула. И снился мне почему-то очень приятный сон, который позволил сохранить хорошее настроение на весь следующий день. Хотя и пришлось почти полдня провести вместе с Гурдом, допрашивая Шираши Каято. Дознаватель Гуран Дзир работал очень аккуратно, используя специальные зелья, и обычные инструменты дознавателя, а я следила, чтобы наш бандит говорил правду, но не больше, чем позволяла ему клятва. Когда мы вытянули все что могли, передали этого человека людям императора, а сами, отправившись в другую камеру, только теперь для встречи с Далией, которую так же взяли под стражу люди императора… Место, где ее

содержали, оказалось темницей в подземелье дворца. Там было темно и страшно, из-за того что нигде не было окон, затхлый воздух с примесью пыли и сырости вызывал жгучее желание выбраться отсюда как можно скорее. Давящая тишина порой разбавлялась едва слышным шорохом крыс водившихся здесь в огромном множестве и позвякиванием цепей, что издавали редкие заключенные в камерах преступники.

Пара крепких, молчаливых стражников провели нас по коридору до небольшой камеры, в которой находилась моя кузина. Вначале вошел охранник. Я услышала звон металла и по звуку догадалась, что он проверяет цепи, только потом нас вежливо пропустили внутрь. Первым зашел Гурд, потом я. Сопровождающие, так и не проронив не слова, вышли из темной, холодной камеры закрыв за собой дверь и замерли, дожидаясь нас снаружи. Девушка подняла голову из-за факела ее глаза, привыкшие к темноте, очень слезились.

— Кто вы? — спросила Далия. Голос ее был сиплым, видно из-за железного ошейника она простудила горло, а руки были связаны за спиной.

— Дознаватель Гуран Дзир. И гончая Амира Вальгерд Хай. — сказал мужчина вместо меня.

— Ты? Так это из-за тебя меня сюда посадили? — спросила Далия, лицо ее перекосилось от гнева и ненависти.

— Это не имеет значения, милая кузина, единственное, что я хочу от тебя знать так это то, что тебе известно о планах твоей матери? — спросила я холодным голосом.

— Причем тут моя мать? — сделала круглые глазки Далия.

Я вздохнула, жестом сотворила с помощью магии небольшую поверхность и опустилась напротив, словно на стул. Обвела ледяным взглядом родственницу и усмехнулась.

— Плохая игра, Далия. К тому же тобой она уже проиграна. Ты лишь приманка для того, чтобы сюда пришла твоя матушка, где ее встречу я. Чтобы убить, жестоко и холоднокровно. Так же как она поступила с моей семьей.

— Я ничего тебе не скажу… — отозвалась девушка, я усмехнулась еще злее. — Мне нет, а вот ему да. Гуран, прошу, доставайте инструменты, я так давно хотела подпортить эту шкуру… — попросила дознавателя я. Он со спокойным лицом открыл небольшой, но вместительный чемоданчик, достал первую бутылочку с зельем, открыв пробку, вытащил иглу и вымочил ее в зелье. После чего шагнул к пленнице и с легкостью вонзил ее в шею, она тихонько пискнула, из маленькой ранки выступила капелька крови, поцарапав запястья, он напнул зелья на них, после чего посмотрел на ее зрачки.

— Готово. — резюмировал он. — Зелье подействовало достаточно, чтобы обострить боль и не допустить преждевременной смерти преступницы. — сказал спокойно он.

— Хорошо, доставайте остальные инструменты, раз уж наша пленница желает, я с удовольствием наслажусь ее пытками… — сказала я, смотря на Далию очень кровожадным взглядом.

Она пыталась скрыть свой страх до тех пор, пока Гурд не начал выкладывать на стол пыточные инструменты, тогда она испуганно сглотнула, видно до нее только сейчас начало доходить происходящее.

— Не надо… — прошептала она.

— Что? Кажется, мне почудилось, что ты что-то сказала… — издевательски уточнила я и тут же обратилась к родственнице. — Милая кузина будь добра, не мешай мне насладиться представлением — упирайся дальше… — попросила я.

Она смотрела на меня округлившимися глазами, и теперь это была не игра — страх, ужас, доселе были неведомы моей кузине.

— Прошу, умоляю, не надо! — прокричала она.

Я протянула руку, она отпрянула, но железный ошейник не позволил отодвинуться далеко, протянув руку еще немного, я коснулась рукой ее щеки, движение было почти нежным, но в моих глазах она видела мое искреннее желание свернуть ей шею.

— Я расскажу все что знаю, только, пожалуйста, не причиняйте мне боли… — просила она. Из ее глаз катились слезы. Через четверть хара, я знала, столько же, сколько и она. Гурд, стоял за моей спиной и молча все записывал.

— Что со мной будет? — тихо спросила Далия, когда я поднялась, чтобы уйти.

— Вы пошли против короны — это измена, и тебя казнят со всей строгостью закона, как только я убью твою мать и всех ее сообщников…

— Ты действительно так ненавидишь нас? — спросила она. Я хищно оскалилась.

— Ты даже не представляешь насколько…

— Что б ты сдохла. — сказала мне на прощанье сломленная кузина. Я в ответ криво усмехнулась.

— Обязательно, но только после тебя… — едко ответила я и покинула камеру, больше я ее никогда не увижу, поняла вдруг я.

Мы вышли из подземелья.

— Ты, правда, была готова пытать ее или это была только игра? — тихо спросил Гурд.

— Я вообще-то не кровожадная, но

ее я действительно была готова пытать. — честно призналась я. — Знаешь, я отомстила ей, одному из своих врагов, вот только, легче почему-то не стало. Хотя и ее мне совсем не жаль… — призналась я.

— Открою тебе маленький секрет, Амира, месть никогда не приносит облегчения, мертвых не вернуть. — сказал Гурд. — А жизнь слишком коротка, чтобы растрачивать ее понапрасну.

— Жаль, я не знала этого прежде… Вот только вряд ли я бы приняла другое решение, здесь либо я, либо они и третьего не дано…

Он ничего не ответил, только грустно улыбнулся.

Через несколько дней наступили праздники света, и мы начали нашу операцию, с самого утра во всех храмах находились люди императора, наблюдая за всем, что происходит внутри, а мы старательно пародировали уличные беспорядки. А перед подозрительными храмами вообще драки со стражей затеивали, совсем вытекающими последствиями — стреляли из арбалетов, правда обеим сторонам был отдан четкий приказ избежать жертв, что поначалу ввело стражников в ступор, и они чуть было не взбунтовались, посчитав, что их отправляют на убой, но когда всем известный убийца — Шерх, славившийся тем, что может с пятидесяти шагов попасть в медную монету, с пяти шагов, четко промазал стражники стали осознавать, что это самое что ни на есть настоящее представление. Отступать было нельзя, не просто ж так Хаон орал на подчиненных благим матом, поясняя, что их задача осторожно увести нарушителей порядка с захваченных территорий. Звенели клинки, матёрые убийцы наконец-то отвели душу, открыто сражаясь с лентяями стражами. И демонстрируя им качественное превосходство во владение колюще режущими предметами. А некоторые стражники, понимая, что клинки бесполезны, сходились в рукопашную и веселье бодро продолжалось, только теперь в виде мордобоя. Порой Ашфар отдавал своим подчиненным приказ сменить позиции, тогда начинался настоящий цирк, привыкшие ловко исчезать убийцы, легко взбирались по выступам на домах вверх на крыши. А стражники разъяренные горячностью боя лезли за ними, толкаясь падая. Преступники, видя такое дело, активно взбадривали стражу едкими шуточками. Те свирепели на глазах и проделывали такие финты, которые потом в жизни никогда бы не повторили.

Накаленная обстановка перед храмами вызывала панику и страх у горожан, под шумиху специальный отряд из отдела проверял все возможные места, где могли воспользоваться зельем.

Веселее всего было перед главным храмом, где у входа забаррикадировался первый круг. У них была самая сложная задача, никого не допустить внутрь храма. Но посовещавшись, мои советники решили все сделать с пафосом. Вытащили из закромов кучу артефактов, за ночь соорудили большую баррикаду, где с удобством накрыли шикарный стол. И всем пришедшим с утра заявили, что на территории храма отмечать праздник света дозволено только им. Горожане оторопели от такой наглости, пожаловались в стражу. Проинструктированный жаркой напутственной речью Хаона (сплошь матерной), отряд стражников прибыл и попытался сместить вконец обнаглевших преступников. Стоило им подойти слишком близко, Багро недовольно нахмурил брови и в шагах десяти до ограждения, которое они соорудили, вспыхнуло яркое, зеленое пламя, а довольно улыбнувшийся советник заявил, что незваные гости принимаются только в виде жаркого к их столу. Стража почесав маковки, отступила, но не сдалась. Они отправили помощников на склад за арбалетами. Пока выполнялось их поручение, преступники на виду у всех весело провозглашали тосты. Убийцы развлекались, стражники медленно, но верно зверели. Когда принесли арбалеты, все были на взводе. Последнее предупреждение свалить вон прозвучало, Элвир всем известным жестом показал, что он думает об их предупреждениях. Те выстрелили. Болты долетели до преграды и застыли, после чего осыпались как мусор на землю. Шауль радостно пошел их собирать, нахально, попросив бросить им еще, а то шашлык не на чем жарить, а на магическом огне, он, видите ли, жесткий очень получается. От такого заявления стражники впали в ступор. Кто-то очень умный предложил стрелять, пока не закончиться запас в амулетах (да-да тех самых, которые щедро предоставил демон). В итоге спустя три хара стражники спустили на ветер большую часть заготовленного арсенала болтов, защита все еще держалась, а Шауль посмеиваясь, жарил ароматный шашлык, поддерживая костер древками от стрел. Охранники правопорядка, возможно, потратили бы все, но прибежал кто-то из казначейства и подробно, а вместе с тем пылко и нецензурно объяснил, сколько золота эти умные люди только что спустили, этим гадам на шашлык. Идея разрушать защиту, таким образом, тут же была признана недейственной и не подходящей данным условиям. Услышав это, Хедин поднялся и громко сказал очередной тост, за то чтобы стражники быстрее думали и активнее снабжали нас всем необходимым. Бедные, несчастные, проголодавшиеся солдаты озверели еще больше. И кому-то пришла в голову мысль затопить площадь перед храмом, тогда огонь перед баррикадами загореться не сможет. И обнаглевших до придела преступников, можно будет взять еще тепленькими.