Сдвиг времени по-марсиански (сборник)

Дик Филип Киндред

— А вы дадите нам еще одну монету, когда мы вернемся? — спросил один из мальчиков.

— Да, — ответил мистер Тагоми. Но мы должны сказать мне правду.

Мальчики пустились по дорожке.

«Мне могут посоветовать, — подумал мистер Тагоми, — подать в отставку и жить в уединении, может даже покончить с собой».

Он вцепился руками в портфель. Внутри все еще лежало оружие, так что с этим никаких затруднений не будет.

Мальчишки примчались назад.

— Шесть! — кричал один из них. — Я насчитал шесть.

— А я пять, — тяжело дышал второй.

— Вы

уверены, что это педикэбы? — спросил мистер Тагоми. — Вы отчетливо видели, что водители крутят педали?

— Да, сэр, — вместе выпалили они.

Он дал каждому по десятицентовику.

Они поблагодарили его и убежали.

«Назад в контору и за работу», — подумал мистер Тагоми. Он встал и поудобнее взял портфель. Обязанности зовут. Еще один, заполненный текущими будничными делами день".

Он еще раз прошел по дорожке вниз вышел на тротуар Керни-стрит.

— Кэб! — громко позвал он.

Тотчас же из уличного потока отделился педикэб. Водитель остановился у бордюра, на его худом лице блестел пот, грудь тяжело вздымалась.

— Да, сэр.

— Отвезите меня в «Ниппон Таймз Билдинг», — велел мистер Тагоми.

Он поднялся на сиденье, водитель принялся ловко лавировать среди других кэбов и автомобилей.

* * *

До полудня оставалось совсем немного, когда мистер Тагоми добрался до «Ниппон Таймз Билдинг». Еще в вестибюле первого этажа он велел дежурной связать его с мистером Рамсеем наверху.

— Это Тагоми, — сказал он, услышав ответ мистера Рамсея.

— Доброе утро, сэр. Это большая радость для всех нас. Мы не видели вас утра, и со страхом позвонил вам домой в десять часов. Но ваша жена сказала, что вы ушли.

— Там наверху весь беспорядок полностью устранен?

— Никаких следов.

— Абсолютно никаких?

— Даю вам честное слово, сэр.

Удовлетворившись, мистер Тагоми положил трубку, направившись к лифту.

Уже наверху, войдя в свою контору, он позволил себе бегло осмотреть обстановку краем глаза. Действительно, как и утверждал мистер Рамсей, никаких следов не было. Ему стало легче. Никто бы не узнал о том, что здесь было, если бы сам не видел. Однако, теперь даже нейлоновый ковер на полу обладал историчностью.

В конторе его встретил мистер Рамсей.

— Ваша смелость — сегодняшняя тема для восхваления на страницах «Таймс», — начал он. — В статье описывается…

Однако, увидев выражение лица мистера Тагоми, он внезапно умолк.

— Что можно сказать о текущих делах? — спросил мистер Тагоми. — Где генерал Тадеки, то есть бывший мистер Ятабе?

— Тайно возвращается в Токио на самолете с копченой селедкой, совершающем челночные рейсы.

— А что насчет мистера Бейнеса?

— Я не знаю. За то время, что вы отсутствовали, он появился на короткое время, как-то даже украдкой, но ничего не сказал.

Мистер Рамсей в нерешительности замолчал.

— Возможно, он вернулся в Германию.

— Для него было бы куда лучше отправиться на Родные Острова, — сказал мистер Тагоми.

Он обращался главным образом к самому себе.

«Во всяком случае, — подумал он, — сейчас важнее всего генерал, а это уж вне пределов моего поля зрения. Никакого отношения не имеет ни ко мне, ни к моей конторе: мною здесь воспользовались, но это, конечно, так и должно быть. я был их — как это называется? — прикрытием. Я — ширма, прикрывающая действительность. За мною, спрятанная от чужих жадных глаз протекает главная реальность. Странно. Иногда важно быть просто картонной ширмой, неотъемлемой частью создаваемой иллюзии. И по закону экономии, присущему природе, ничто не пропадает зря, даже то, что нереально. Сколько всего скрыто в процессе генезиса природы».

Появилась взволнованная мисс Эфрикян.

— Мистер Тагоми, меня послали с телефонной станции.

— Успокойтесь, мисс, — сказал мистер Тагоми.

«Ведь жизнь продолжается», — подумал он.

— Сэр, здесь германский консул. Он хочет с вами переговорить.

Она перевела взгляд с него на мистера Рамсея и вновь посмотрела на мистера Тагоми. Лицо было неестественно бледным.

— Мне сказали, что он был здесь в здании и раньше, но им было известно, что вы…

Мистер Тагоми знаком остановил ее.

— Мистер Рамсей, напомните, пожалуйста, фамилию консула.

— Фрейер Гуго Рейсс, сэр.

— Да, теперь я припоминаю.

«Что ж, — подумал он. — Очевидно мистер Чилдан в конце концов сделал мне одолжение, отклонив просьбу вернуть пистолет».

Взяв с собой портфель, он вышел из конторы и зашагал по коридору.

В коридоре стоял аскетически сложенный, хорошо одетый белый. Коротко подстриженные, выгоревшие соломенные волосы, блестящие черные кожаные туфли европейского производства, напряженная поза и изысканный портсигар слоновой кости. Несомненно, это был он.

— Герр Гуго Рейсс? — спросил мистер Тагоми.

Немец поклонился.

— Случилось так, — сказал мистер Тагоми, — что в прошлом вы и я поддерживали свои отношения по почт6, посредством телефона и тому подобного, но до сих пор ни разу не встретились лично.

— Это большая честь для меня, — сказал Гуго Рейсс.

Он сделал шаг навстречу.

— Даже несмотря на досадные недоразумения.

— Какие же, интересно? — осведомился мистер Тагоми.

Немец поднял бровь.

— Простите меня, — сказал мистер Тагоми. — Мне еще не совсем ясно, на какие недоразумения вы ссылаетесь. И как можно заключить заранее, объяснения ваши будут шиты белыми нитками.

— Ужасно, — сказал Гуго Рейсс.

Он покачал головой.

— Когда я впервые…

— Прежде, чем вы начнете свой молебен, позвольте сказать мне. Я лично застрелил двух ваших эсэсовцев, сказал мистер Тагоми.

— Полицейское управление Сан-Франциско вызвало меня, — сказал Гуго Рейсс.

Он окутывал обоих клубами противно пахнувшего дыма сигареты.

— За несколько часов мне удалось побывать и в участке на Керни-стрит, и в морге, а затем меня ознакомили с показаниями ваших людей, данными ими следователю полиции. Это был кромешный ужас с начала и до конца.