Седая старина Москвы:Исторический обзор и полный указатель её достопримечательностей

Кондратьев Иван Кузьмич

Будучи сперва простым селением, затем городом, Москва, однако же, долго не имели какого-либо укрепления. По всей вероятности, ни Юрий Владимирович Долгорукий, ни его наследники, в руки которых переходила Москва, не считали ее настолько значительной, чтобы укреплять стенами. Может быть, это зависело и от того, что сами удельные князья в ней не жили, за исключением Владимира Всеволодовича, который, как уже сказано выше, имел в ней для защиты свое войско и своего воеводу, но Москва все-таки укрепления не имела.

Зимой 1237 года при том же князе Владимире Москва была разорена Батыем, причем погиб и храбрый защитник ее, воевода Филипп Нянька, а сам князь был изгнан из Москвы братом своим Юрием Всеволодовичем, великим князем владимирским.

Кто после этого владел Москвой в течение девяти лет – неизвестно. Но в 1246 году разоренная Москва перешла в руки князя Михаила Ярославича, прозванного Храбрым. При нем Москва быстро оправилась,

и сам Михаил был настолько силен, что выгнал дядю своего Святослава из Владимира и довольно счастливо воевал с Литвой [24] .

24

Михаил Ярославич был старший сын великого князя Ярослава Всеволодовича и родной брат св. князя Александра Невского. В некоторых летописях Михаила Ярославича называют первым князем московским. Он убит в 1248 г. в бою с литовцами.

До 1264 года Москва, вероятно, опять своего удельного князя не имела, так как о таковом ни в одной из летописей не упоминается. Но в этом году Москва досталась в удел младшему сыну св. князя Александра Невского Даниилу, и этот князь, первый приняв титул князя московского, за три года до своей кончины, в 1300 году, первый же положил и основание Кремлю: высокий холм над Москвой-рекой недалеко от впадения в нее речки Неглинной он обнес деревянным палисадом, что, по всей вероятности, являлось уже крайней необходимостью и могло служить достаточной защитой от нападения врагов, окружавших этот маленький удел. А удел находился между Лопасней, Можайском, Клином, Дмитровом, Радонежем и Коломной, принадлежавшими чужим княжествам.

Потом холм, на котором расположен Кремль, уже не представлялся таким возвышенным, как в былые времена, потому что его несколько раз сравнивали и срывали. В глубокую старину он был покрыт густым бором, шедшим через холм Китай-города и далее, где нынешние Лубянка, Мясницкая, Покровка, вплоть до самого бугра, на котором стоит Ивановский монастырь.

Есть немало данных предполагать, что в сумраке времен, давно прошедших, далеко до построения самой Москвы, Кремлевский холм был уже заселен. Скорее всего на нем существовало городище, т. е. богослужебное языческое капище, которые обыкновенно устраивались в таких именно местностях у слияния двух рек. Городища эти строились преимущественно в глухих лесах и окапывались нередко земляным валом, чтобы в случае опасности можно было укрыть местное население, Это подтверждается открытыми в Кремле же памятниками: при раскопке земли по случаю постройки Большого дворца были найдены серебряные обручи, серьги и аравийские монеты IX столетия. При введении христианства холм, вероятно, застроился владельцем окружных земель, скорее всего кем-то из предков боярина Степана Ивановича Кучко, которые жили независимо и привольно, не желая знать никаких князей-избранников. Так, вероятно, дело шло до тех пор, пока не появился в этой местности Юрий Долгорукий, который, «полюбя же вельми место сие, заложил град и пребыл тут строя, доколе брак Андреев совершил [25] .

25

Сына своего Андрея Юрьевича женил на Улите, дочери боярина Кучко Брак праздновался пять дней. Затем Юрий с детьми возвратился в Суздаль.

Каков именно был этот град, основанный Долгоруким, неизвестно. Вероятнее всего, что Юрий просто решил построить на этом месте град, так как через эту местность издавна лежала большая дорога из Киева во Владимир, а еще более потому, что поселение находилось на перекрестке торгового сухопутного сообщения Запада с Востоком, где жило на Волге богатое торговое болгарское племя.

Маленькое поселение, таким образом, обратило на себя внимание, и высокий холм над рекой последовательно сделался, по выражению историка М. Погодина, корнем, зерном, семенем Русского государства.

Но история этого «зерна», т. е. история Москвы и ее постепенного усиления и распространения, начинается именно с князя Даниила Александровича и именно с того времени, как он положил основание Кремлю [26] .

Нам подлинно неизвестен образ тогдашнего строения крепостей, но, судя по оружию и образу войны, наверное можно сказать, что таковые укрепления строились просто квадратными. О башнях не упоминается, а ежели таковые и делались, то, может быть, только для наблюдения за движением неприятеля, и были сторожевыми.

26

Слово «кремль» до сих пор не объяснено еще удовлетворительно. Некоторые производят его от татарского слова «крепость», а некоторые от

слова «кремень», в смысле крепкий. Говорят, что вначале Кремль и назывался Кремником, а не Кремлем. Кремль был еще известен под названием «детинец», что происходит от славянского слова «дедина», т. е. деревня, владение, обиталище, двор дедича, отчинника, владельца, наконец, место укрепленное. Кремль имеет в окружности 2 версты и 40 саженей.

Место для Кремля избрано весьма удобное, и положение для открытой рукопашной силы превосходно: расположенный на высоком холме, с юга он защищался Москвой-рекой, с запада и севера – топкой рекой Неглинной, а с востока – искусственным глубоким рвом, простиравшимся от речки Неглинной до Москвы-реки.

Иван Данилович Калита после двух пожаров (в 1330 и 1337 гг.), когда, как сообщают летописи, сгорело 18 церквей, находившихся под Кремлевской горой, нашел необходимым обнести весь Кремль дубовыми стенами [27] , заложенными 25 ноября 1339 года и оконченными к Великому посту следующего года. Под городом Иван Калита построил посады и слободы, которые были заселены великокняжескими ремесленниками, что доказывается названиями: Гончарная, Кузнечная и т. д.

27

Остатки этих стен в виде толстых дубовых бревен были найдены в земле при последующей застройке Кремля.

В 1365 году Кремль, посады и Заречье были опустошены страшным пожаром, известным под названием Всесвятского, потому что он начался с церкви Всех Святых. Засуха и сильнейший ветер в день пожара много способствовали распространению огня. Головни и целые бревна с огнем перекидывало через десять дворов, и в каких-нибудь два часа времени весь город сгорел до основания, и никто из жителей не успел спасти своего имущества. Но город быстро застроился, и явилась необходимость обнести Кремль каменными стенами, потому что, утверждая единодержавие, великий князь приобретал много врагов среди князей, не желавших ему подчиняться. Через два года после пожара, в 1367 году, великий князь Дмитрий Иванович, впоследствии Донской, обнес Кремль каменными стенами с башнями и железными воротами: Никольскими, Фроловскими, Константино-Еленскими и Алексеевскими.

С западной стороны Кремля главными воротами были Боровицкие, от которых шла большая улица к великокняжескому дворцу. Угольная башня против нынешнего Москворецкого моста названа Свибловской по имени одного из главнейших бояр при великом князе Федора Андреевича Свиблы. В то время Москва разделялась на Кремль, посады, Загорье и Заречье. Сын Дмитрия Ивановича Василий Дмитриевич для большего укрепления Москвы велел выкопать по восточной стороне Кремля ров глубиной в рост человека, а шириной в сажень. При нем Москва была разделена, со станами и селами, на трети, и в ней были уже следующие улицы: Великая, шедшая от нынешнего Воспитательного дома по берегу Москвы-реки мимо Кремля, Варварская, Сретенская, Арбатская (нынешняя Воздвиженка) и др.

Время, непрочность кирпичей и извести, употреблявшихся тогда, и неумение еще строить с надлежащей прочностью каменные укрепления были причиной, что заложенный Дмитрием Донским Кремль по прошествии ста лет приходил в ветхость. Иван III Васильевич, положивший прочное основание единодержавию и величию России, перестроил и распространил Кремль и вообще первый занялся украшением Москвы. До него Москва представляла довольно бедный вид, как единогласно свидетельствуют о том все иностранцы, бывавшие в Москве и оставившие описания своего пребывания в ней. Так как свои мастера не имели достаточных знаний, чтобы производить постройки, то великий князь по совету своей жены Софьи решился выписать из Италии более сведущих строителей. Он поручил Семену Толбузину, своему послу в Венеции, поискать там хороших мастеров. Но никто не соглашался ехать в далекую и мало еще известную Москву. Наконец Толбузину посчастливилось найти одного славного зодчего, который заявил себя уже тем, что выстроил в Венеции большую церковь и ворота, и который согласился ехать в Москву за десять рублей жалованья в месяц, что составляло около двух фунтов серебра. Это был знаменитый Аристотель Фьораванти. Он приехал в Москву с сыном Андреем и учеником. Найдя за Андроньевым монастырем хорошую глину, он стал делать превосходные кирпичи. Он же первый употребил в дело стенобитную машину и блок, которых москвичи не видали у себя ранее. Аристотель был не только искусным архитектором, но знал еще и Другие художества: лил пушки и настолько умел ими управлять, что участвовал, по свидетельству летописца, в походе Ивана Васильевича на Тверь, находясь при орудиях. Во время осады Новгорода он построил под городищем мост на судах. Кроме того, он лил колокола и чеканил монеты. Вслед за Аристотелем были приглашены в Москву еще многие Другие иноземные художники, производившие различные постройки и исправлявшие прежние соборы, церкви, здания.