Седьмая чаша
Шрифт:
Финч подвел нас к своим товарищам.
— Это друзья коронера, — сообщил он, и мужчины приветствовали нас почтительным поклоном.
Мы прошли на церковный двор. У дальней стены, на яме, в которой горел огонь, был установлен вертел с жарившимся маленьким кабанчиком. Ручки вертела вращали два мальчика в фартуках поверх нарядной одежды. Свиной жир капал на большой поддон, и воздух наполнял аромат жареного мяса.
— Гори, Папа, гори! — сказал один мальчик, а второй засмеялся.
Я посмотрел на церковь. Только одно из трех больших
— Когда два года назад упал шпиль, это стало настоящей трагедией, поскольку пострадала не только кровля, но и внутренние помещения храма. Нам пришлось перестраивать их полностью. Но иногда Господь через невзгоды дарует новые возможности. Мы избавились от всех статуй и прочих идолов, освободили боковые приделы, вставили в два разбитых окна обычные стекла.
Он снова улыбнулся со счастливым видом.
— Именно таким Господь хотел бы видеть дом, где ему возносят молитвы, — простым и скромным, а не забитым золотом и провонявшим ладаном. Я бы и алтарную преграду убрал, но это может навлечь на нас неприятности. Я бы показал вам храм изнутри, но ключ у преподобного Ярингтона, а он еще не пришел.
— Понятно, — промычал я, думая о двух семьях, которых убил рухнувший шпиль.
Финч заговорщически подмигнул мне.
— А если прихвостни Боннера заявят, что наша церковь слишком напоминает лютеранскую, мы всегда можем сказать, что нам просто не хватило денег на ее восстановление в первоначальном виде. Как говорит Книга, слуги Господа должны быть мудры, как змеи.
Я окинул взглядом людей, собравшихся на церковном дворе. Судя по всему, эта церковь давно являлась неким реформаторским центром. Публика напоминала прихожан Мифона, в число которых входили и Кайты. Здесь были торговцы, члены различных гильдий и несколько простых работяг, неловко переминавшихся с ноги на ногу. Пришли сюда и другие церковники, среди которых я заметил Мифона. Он с серьезным видом беседовал с каким-то купцом. Заметив меня, священник коротко кивнул и сразу же отвел взгляд. Вероятно, он испытывал неловкость из-за того, что накануне я видел его позорное бегство от епископа Боннера. Интересно, подумал я, спасет ли этих людей их «змеиная хитрость», когда Боннер обрушит на них громы и молнии? При воспоминании о властном коренастом епископе, стоявшем против меня у Лондонской стены, по телу пробежала дрожь.
Сэр Томас Сеймур, лорд Хартфорд и Харснет стояли неподалеку от жарившегося кабанчика. Двое последних были погружены в беседу. Сэр Томас взирал на происходящее усталым взглядом. Увидев меня, он вздернул бровь и толкнул брата локтем.
— А вот и горбун! — сказал он, даже не понизив голоса.
— Мастер Шардлейк, — кивнул мне лорд Хартфорд. — А это, должно быть, Джек Барак?
— Да, милорд, — вежливо поклонился Барак.
— Помнится, мой бедный друг Томас Кромвель очень высоко отзывался о вас, — проговорил Хартфорд с грустной ноткой в голосе.
Поверх
— Принесли какие-нибудь новости, Шардлейк? — осведомился Харснет.
Я рассказал ему о беседах с Кантреллом и Локли, добавив, что, по моему мнению, Локли что-то скрывает. Коронер кивнул.
— Побеседуем с ним снова. А также с настоятелем Бенсоном. Похоже на то, что Годдард — именно тот, кто нам нужен. Как по-вашему?
— Думаю, сейчас еще рано что-либо утверждать с определенностью.
— Да, возможно. Мне пока не удалось отыскать никаких следов, которые вели бы к родне Годдарда. Я веду поиски среди членов гильдий и тех, кто владеет землей в окрестностях города.
— Но он на протяжении многих лет был монахом, — вмешался сэр Томас. — Если его родственники обитают где-то поблизости, то их найти легко.
— Многих состоятельных людей тянет сюда как магнитом, особенно если в Лондоне у них уже есть кто-то из близких. Они съезжаются в Лондон, чтобы приумножить свое состояние. Или потерять его. Как ваша рука, мастер Шардлейк? Коронер Харснет сообщил мне, что на вас было совершено нападение.
Он перевел взгляд на Барака.
— И на вашу жену — тоже?
— Да, милорд, — ответил Барак. — Она отделалась синяками, царапинами и сломанным зубом.
Сэр Томас похлопал Барака по плечу.
— Ни за что бы не подумал, что вы женаты. Вы больше похожи на молодого гуляку и бабника.
— Я давно перестал им быть, сэр Томас.
— До чего же не ко времени все эти события! — досадливо воскликнул лорд Хартфорд. — Несчастных мясников до сих пор допрашивают по поводу нарушения ими Великого поста, но они мужественные люди и не выдадут Боннеру никаких имен.
— Я думаю, этот человек одержим, — сказал Харснет.
— Как бы то ни было, его нужно изловить, — ответил Хартфорд.
Возле нас появился слуга, держа в руках тарелки с жареной свининой. Я взглянул на жаровню. Кабанчик был готов, и мальчишки, вытирая пот со лбов, отошли от вертела. Но огонь продолжал весело гореть, выстреливая желтые искры, когда в него падали капли свиного жира. Быстро темнело. Позади домов, к югу, Темза стала белесой, а солнце почти совсем зашло за горизонт.
— Я чувствую запах тухлой рыбы, — заявил Барак.
— Я тоже. Наверное, с реки потянуло.
И впрямь, аромат мяса смешался с неприятным запахом рыбы.
— Где преподобный Ярингтон? — спросил кто-то. — Он уже должен был прийти.
Сэр Томас схватил меня за раненую руку, и я скривился от боли.
— Харснет сказал, что один из экс-монахов, которых вы посетили, живет на Чартерхаус-сквер.
— Да, послушник по имени Локли. Он живет в расположенной там таверне.