Седьмая — для тайны
Шрифт:
Я услышала голос за спиной.
— Доброе утро, дорогая!
Это был мистер Дориан, дядя Рэчел, и хотя его голос звучал очень мягко, мне захотелось вскочить и убежать от него как можно скорее.
— Ты ждешь Рэчел?
Да, — ответила я, вставая, так как он собирался присесть рядом со мной.
Он положил руку мне на плечо и снова заставил сесть на скамью.
Внимательно посмотрев на меня, мистер Дориан спросил:
— Тебе нравятся занятия с мисс Ллойд?
— Да, благодарю вас.
Хорошо… Очень хорошо.
Он сидел
— Нам нужно поторапливаться, а то мы опоздаем, — залепетала я и вдруг к своему облегчению увидела, что Рэчел выходит из дома.
— Прости, я опоздала, — начала Рэчел, но осеклась, увидев дядю.
— Ты заставила Фредерику ждать, — мягко упрекнул ее дядя.
— Да, прости.
— Пойдем же скорее, — заторопилась я, довольная, что можно уйти.
— Будьте хорошими девочками, — наставлял нас мистер Дориан. — Благослови вас Бог обеих.
Выходя из ворот, я заметила, что он следит за нами. Не знаю почему, но я содрогнулась. Рэчел была как обычно молчалива, но мне показалось, она знает, что я чувствую.
Образ мистера Дориана некоторое время преследовал меня, он внушал мне определенную неприязнь, и я пыталась забыть о нем, но заходя за Рэчел по дороге в Сент-Обин, я уже больше не входила в ворота Бэлл-Хауса.
С мисс Ллойд наши отношения складывались очень хорошо, и мне приятно было сознавать, что я стала ее любимой ученицей. Она сказала, что у меня есть чувство ответственности. Мы обе любили поэзию и часто вместе обсуждали стихи. В это время Рэчел выглядела смущенной, а Тамарикс скучающей, но с видом, что обсуждаемый нами вопрос ниже ее достоинства.
Мисс Ллойд намекнула, что было бы мило, если бы Тамарикс пригласила нас с Рэчел на чашку чая.
— Ты не согласна, Тамарикс? — спросила она.
— Не возражаю, — не очень любезно ответила Тамарикс.
Прекрасно. У нас будет небольшое чаепитие.
Тетушка Софи очень заинтересовалась, когда я ей об этом рассказала:.
— Тебе следовало бы получше осмотреть дом, а не только классную комнату. Он достоин твоего внимания. Я рада, что вы с мисс Ллойд друзья. Очень разумная женщина. Она понимает, насколько ты способнее других.
— Вероятно, я учусь лучше, потому что не такая красивая.
— Ерунда. Я имею в виду второе, а первое — правда! Выше голову, дорогая! Думай о себе лучше, тогда и другие тебя оценят!
Итак, я была приглашена на чаепитие. Нам подали вкусные сэндвичи и великолепный вишневый пирог, а мисс Ллойд сказала, что Тамарикс как хозяйка должна нас развлекать.
Тамарикс сделала столь знакомый нам равнодушный жест и продолжала вести себя, как обычно.
Мисс Ллойд, очевидно, спросила миссис Сент-Обин, которую, как выяснилось, Тамарикс навещала в половине пятого, когда та чувствовала себя настолько хорошо, чтобы принять ее, — не хочет ли она познакомиться с девочками, с которыми занимается ее дочь. К удивлению мисс Ллойд, миссис Сент-Обин согласилась при условии, что она это
Так я познакомилась с хозяйкой дома — матерью Тамарикс и Криспина. Мисс Ллойд проводила нас в комнату хозяйки, и мы с Рэчел смущенно вошли туда.
Миссис Сент-Обин была в малиновом пеньюаре, украшенном кружевами и бантами. Она полулежала на диване, рядом с которым стоял стол с коробочкой леденцов. Она была полновата, но очень красива, с золотыми волосами, такими же, как у Тамарикс, собранными в высокую прическу. На шее красовался бриллиант, пальцы тоже сверкали драгоценностями. Она томно посмотрела на нас, и взгляд ее задержался на мне.
— Это Фредерика, миссис Сент-Обин, — представила меня мисс Ллойд. — Племянница мисс Кардинхэм.
Миссис Сент-Обин знаком предложила мне подойти ближе.
— Я слышала, твоя мама больна, — сказала она.
— Да.
Она кивнула:
— Понимаю… Очень хорошо понимаю… Она, полагаю, в частной лечебнице?
Я подтвердила.
— Это печально, бедное дитя, — вздохнула она. — Ты должна рассказать мне об этом.
Я уже приготовилась рассказывать, когда она добавила:
— Как-нибудь… когда я немного окрепну.
Мисс Ллойд положила руку мне на плечо и увела. Я поняла, что миссис Сент-Обин больше интересовала болезнь моей матери, чем я.
Уходя, мисс Ллойд сказала:
— Вы не должны слишком утомляться, миссис Сент-Обин.
Та покорно кивнула головой.
Соблюдая этикет, мисс Ллойд все-таки заметила:
— Это — Рэчел, и они с Фредерикой подруги.
— Как мило.
— Они хорошие девочки. Тамарикс, попрощайся с мамой… и вы, девочки.
Мы все сделали это с большим удовольствием.
Я думала, какая же это странная семья. Миссис Сент-Обин ни в коей мере не была похожа на своих детей. Мне вспомнились слова тетушки Софи о том, что в прошлом она вела довольно веселую жизнь и ей никогда не было ни до чего дела, кроме собственных удовольствий. Бедная! Теперешняя ее жизнь так отличалась от прошлой! Вдруг меня осенило: да ведь и теперь она наслаждается жизнью, не зная забот и тревог, лежа целыми днями, как больная, на диване в шифоне и кружевах!
Странные все-таки люди!
У нас с Тамарикс установилась несколько воинственная дружба. Она всегда пыталась взять надо мною верх, и, сказать правду, мне это доставляло даже некоторое удовольствие. Она относилась ко мне с большим уважением, чем к Рэчел, и когда я противоречила ей, что бывало нередко, она наслаждалась нашими словесными баталиями. Рэчел она немного презирала и делала вид, что презирает и меня, но я-то думаю, она в некотором роде восхищалась мной.
Иногда во второй половине дня мы совершали очень длинные прогулки по усадьбе Сент-Обин. Тамарикс любила продемонстрировать свое знание различных исторических реликвий на территории усадьбы.