Седьмая вода. Бонусные рассказы

Нефедова Алена

– Васенька, извини, но я и слушать эти глупости не хочу! – Я шокированно уставилась на свою всегда уступчивую и покладистую маму, которая вдруг проявила такую непреклонность в столь несущественном, на мой взгляд, вопросе, как наша с Арсением регистрация. – У меня дочь как-никак одна, и я тебя замуж, небось, не сто раз выдавать собираюсь, а всего один! Так что все должно быть по-людски! И платье, и фата, и цветы с гостями! Хотя бы по минимуму, то, что успеем устроить за неделю.

Я глянула на Арсения в поисках поддержки, но поняла, что он и не подумает ей возражать.

Ну, еще бы, я вообще не помню, чтобы он когда-то хоть одно слово ей поперек сказал, даже когда являлся нетрезвым или злым, как бойцовский пес. Конечно, мама никогда и не пыталась на него давить или навязывать свое мнение, чутко ощущая границу его пространства. Но вот сейчас я была бы совсем не против хоть какой-то реакции с его стороны.

– И кстати, Сенечка, я настаиваю на том, чтобы вы жили раздельно эту неделю до свадьбы.

Ага, а вот и реакция моего будущего мужа.

Арсений аж воздухом поперхнулся и стиснул мою ладонь, подтягивая еще ближе к себе, хотя и так куда уж ближе. Мы сидели на диване в гостиной напротив мамы в кресле, прилипнув друг к другу боками.

– Марин, а это-то зачем?

Он явно пытался сдержаться, но не особо у него получалось. Мучают меня смутные сомнения, что, потребуй такого кто-то, кроме моей матери, он бы уже в драку кинулся.

– Сеня, сынок, надо так! – мягко, но решительно ответила мама.

Теперь мой жених смотрел на меня с затаенной паникой в глазах, буквально умоляя сделать что-то. Ну, а что я могу?

– Ма-а-ам, – протянула я. – Ну не дети же мы, в самом деле.

– Для меня дети, и возражений я не приму, – отрезала она.

– Кто ты, незнакомая жестокая женщина, и куда дела мою маму? – попробовала перевести все в шутку, но выражение ее лица и отрицательное покачивание головы сообщили, что попытка провалилась.

– Я пойду на кухню, отцу помогу, – мрачно пробормотал Арсений.

Он встал, весь напряженный, сжимая кулаки, и практически умчался, распространяя вокруг волны с трудом сдерживаемого гнева. Я повернулась к маме, собираясь привести еще доводы, но она остановила меня просящим движением руки.

– Васенька, девочка моя, я знаю, что Арсений сейчас весь как пружина натянутая, да и ты не выглядишь спокойной. – Разве? Мне так казалось, что на лице то и дело расползается довольная улыбка. – Так что, думаю, краткая пауза не повредит, а наоборот – утвердит вас в правильности вашего решения.

– Мама, ты же сама говорила, что видела и понимала, что между нами, и рада тому, что мы сблизились, – непонимающе нахмурилась я.

– Видела и рада. Но ведь жить дальше вам, так что стоит узнать точно, что между вами.

Ну, с этим-то у меня, слава богу, полная ясность. Наверное, впервые в жизни я знаю что-то абсолютно точно.

– Я люблю Арсения, а он меня, – произнося это, я даже не пыталась прислушаться к столь привычному эху сомнений внутри себя, потому что его больше не было. – За неделю ничего не изменится.

– Ну, раз так, то вам вообще волноваться не о чем, – беспечно пожала мама плечами и подмигнула. – А то, что поскучаете друг по другу, сделает брачную ночь незабываемой.

Меня

тут же бросило в краску, и стало жарко не только от смущения, но и от видений, тут же пронесшихся в голове. Да как по мне, каждая ночь с Арсением незабываемая. Не знаю, станет ли со временем по-другому. Но, черт, говорить об этом с мамой… Наши отношения, само собой, радикально изменились после тех откровенных бесед в реабилитационном центре, но все равно мне еще сложно говорить на любые темы свободно.

– Все равно это глупость несусветная, прости, конечно, – заупрямилась я.

– Для тебя глупость, для меня важно, доченька. Знаешь, я, как любая мать, наверное, стала представлять себе твою свадьбу, как только ты родилась. Может, это и блажь моя и каприз. Откажешь мне в этом?

– Ладно, – смирилась я. – Только мы возьмем первое же платье, что подойдет мне в ближайшем салоне, и позовем только самых близких. Никакой готовки и суеты для тебя, даже не заикайся! Все организационные вопросы мы на себя с Арсением возьмем! Просто быстрая регистрация, небольшие посиделки и конец этому представлению. Идет?

– Хорошо, – мама просияла и облегченно вздохнула. – Только за платьем нас все равно Максим обеих повезет, и я оставляю за собой право дважды наложить вето, если мне совсем не понравится твой выбор.

– Похоже, меня ждет не подготовка к свадьбе, а парламентские прения, – обреченно закатила я глаза.

Семейное чаепитие проходило, я бы сказала, в атмосфере умеренной конфронтации. Мама выглядела довольной и сияющей и все время говорила о предстоящем событии. Арсений сидел мрачнее тучи и крутил остывающую чашку на блюдце нервными движениями, ни разу не отхлебнув и не прикоснувшись к многочисленным вкусняшкам на столе. Дядя Максим воплощал всем своим видом понятие нейтралитета и ухаживал за столом за мной и мамой, избегая затрагивать сына. Я же выжимала из себя вежливые улыбки и украдкой успокаивающе гладила моего удрученного жениха по колену под столом, получая в ответ краткие обжигающие взгляды.

Как только моя чашка опустела, Арсений поднялся.

– Спасибо за угощение, было очень вкусно. Марина, с какого момента вступают в силу твои… хм… условия? – сразу перешел он к делу.

– Ну, допустим, с сегодняшнего вечера, – пожала мама плечами, и я уловила след лукавой улыбки на ее губах.

– Прекрасно, значит, ничего не помешает мне пригласить Василису на дневную прогулку по пляжу? – спрашивая это, Арсений весь напружинился, будто готовясь отстаивать свои права во что бы то ни стало.

– Не вижу препятствий, – покладисто согласилась мама, и мы все облегченно выдохнули.

– Идем! – Арсений схватил меня за руку и потянул на выход.

– Э-э-эм, я что-то пропустила сам момент приглашения, – рассмеялась, еле поспевая за ним, едва мы вышли наружу.

– То есть ты гулять со мной не хочешь? – тут же ощетинился Арсений, разворачиваясь.

Да что с ним? Такое чувство, что, ткни в него пальцем, и он рванет, как граната без чеки. Шагнув ближе, прижалась всем телом и, обхватив лицо, заглянула в глаза.