Седьмая вода
Шрифт:
— Здесь будет так, как решат люди, — гнул свою линию их предводитель.
Именно у него были татуировки на руках. Он как-то особенно выдохнул:
— Хо! — и все его сообщники поднялись, и встали у него за спиной.
Воришка, кстати, проворно переместился в глубокий тыл.
Драться с превосходящими силами противника было страшно. С другой стороны, Рем был в своих ботфортах, с ним был Разор — судя по всему мужик очень непростой, а у каторжан не было никакого оружия…
— Ты просто прикрой мне спину, — буркнул Разор.
Рем кивнул,
Каторжане были разгромлены.
— А теперь каждый может подойти сюда и получить по два сухаря и одной рыбине. Спокойно, без шума, по очереди. После этого мы пересчитаем остатки и разделим всё поровну, — отдышавшись, сказал Разор.
Северянин одобрительно кивнул, и первым протянул свою лапищу. Ладонь его была похожа на лопату. Два куска хлеба и сушеная рыба смотрелись в такой лапе совсем по-детски. Однако он ничего не сказал, спокойно взял свою еду и принял привычное положение, привалившись к балке.
Потихоньку, недоверчиво потянулись несчастные с кормы. Они делали руки «лодочкой» и Разор клал туда положенную порцию. Наконец, остались только побитые каторжане.
— А вы чего? Давайте, подходите!
Эти шестеро были несказанно удивлены.
— Я же сказал: мастей и обиженных тут нет. Всё будет поровну. Мы в одной заднице.
— Ну ты даешь, дядя! — крякнул главный сиделец, массируя ушибленное лицо.
И они действительно подошли и взяли каждый свою порцию. Последним остался главный, татуированный:
— Я — Сухарь, — сказал он и протянул руку для рукопожатия. — Ты теперь тут всё держишь, дядя?
— Меня Разор зовут. И я тебе не дядя. Будь ты моим племянничком, я бы отлупил тебя раз в пять сильнее, чем этот парень… И да, я буду тут следить за порядком и дисциплиной.
— Так ты из легионеров?.. — полуутвердительно произнес Сухарь.
— Почти, — хмыкнул Разор.
Сухарь пожал руку и Рему, так что тому пришлось назвать свое имя.
— Благородный?.. — с той же интонацией проговорил Сухарь.
Аркан сделал неопределенный жест рукой, чем каторжанин был вполне удовлетворен.
— Рыбку лучше сразу не кушать, — доверительно сообщил Сухарь напоследок. — От нее пить сильно хочется, так что лучше подождать, пока ведро спустят.
Все сидели и грызли сухарики, и слушали как за бортом плещется вода. А потом
— Меня Рем зовут. А тебя?
— Микке, — ответил он.
— Ты северянин?
— Да. Саами.
— Что — сами?
— Мы — саами. Я — саами.
Мозги у Аркана заскрипели, но в итоге на ум пришло когда-то прочитанный опус о Севере. Там речь шла про общественное устройство, культуру, собственный язык… Упоминалось и самоназвание северян — саами.
— Благодарю тебя за помощь, Микке, — Рем не очень-то знал, чего еще сказать. — Обращайся, если что.
— Хо-орошо, — он говорил, интересным образом растягивая гласные.
Так, мало-помалу, жизнь в трюме вошла в колею.
Роль параши выполняло спускаемое через люк ведро, роль еды — сухари и рыба, которые швыряли оттуда же. С водой ситуация была сложной, хотя теперь, после внесения Разором изрядной порции порядка и дисциплины, все получали по три кружки в день, благодаря чему конфликтов не возникало.
Поскольку бытовыми вопросами теперь руководил Разор, а Рем во всем его поддерживал, волей-неволей вокруг них сформировалось некое общество, в которым товарищи по несчастью и коротали время, пытаясь осознать всю горечь своего положения.
Каждого из них захватили в плен так называемые «вербовщики» с Низац Роск. На этом архипелаге свили свое гнездо пираты-популяры, или, как они сами себя называли — гёзы. Гёзы использовали небольшие галеры — парусно-весельные суда, на 50–70 человек команды. И, конечно, на галерах имелись гребцы, мускульная сила которых и являлась основным движителем корабля. Парус в шхерах и банках Низац Роск, и в узком фарватере рек — дело второстепенное. Главное — маневренность. А маневренность — это весла.
Где взять гребцов? Правоверные популяры с Низац Роск грести не хотели. Они предпочитали заниматься делами куда более достойными: убийствами, грабежами, на худой конец — торговлей или ремеслом. Тем более численность населения архипелага была очень ограниченной, а все обжитые места представляли собой пиратские базы, где можно было отремонтировать корабли, пополнить запасы провизии и пресной воды, временно складировать добычу и удовлетворить свои потребности в плотских удовольствиях. Так что вопрос с гребцами стоял остро.
Решали проблему при помощи пленников, захваченных в набегах, или — пользуясь услугами вербовщиков.
Банды похитителей людей орудовали по всему побережью, выискивая подходящих мужчин. Чаще всего в их лапы попадали обездоленные и пропащие личности, которых никто не хватится, но иногда случались и казусы.
Так, например, Микке, при трагических обстоятельствах оказавшийся вдалеке от родного Севера, впервые попробовал самогон и его взяли тепленьким прямо на пристани. Разора просто-напросто сдали свои же друзья-соратники, которым вдруг стали сильно мешать его принципы. Притом, этот суровый человек никак не желал признаться, чем же таким он занимался в своей прошлой жизни.