Седьмая звезда
Шрифт:
— Ну, конечно, вести вслепую подбитый «томагавк» намного легче, — он улыбнулся, рассматривая свою притихшую возле матери дочку. — Вот я и стал отцом! Ты права, дети действительно должны рождаться от любимых людей, тогда эти дети
Бунн Четмен вышел из палаты и обессилено рухнул возле Зура.
— Знаешь, я, наверное, больше детей не хочу. А ты? — толкнул он, усмехаясь, приходящего в себя от боли правителя, добровольно прочувствовавшего на себе всю родовую деятельность.
— Иди ты знаешь куда, Бунн! — прошипел Зур. — Я думал, что просто умру здесь! Может, …поцелуешь и меня, ведь я тоже принимал участие в рождении нашей дочери?
— Моей дочери, Зур! — с холодной улыбкой поправил его Бунн, — У тебя есть твоя Энн, а у меня — моя и её дочь. Так будет более менее честно.
— И давно ты любишь её? — с тихой угрозой спросил Зур, пристально глядя в эти уверенные зелёные глаза. — Наверняка ещё с тех пор, когда она жила с твоим другом!
— По крайней мере, я всегда старался вести себя достойно, ты не можешь с этим не согласиться. — Не теряя ни капли самообладания, ответил Бунн. — И я никогда не разрушу ваш сипат, Энн любит тебя. Но, Зур … хочешь, дам тебе
Энн качала на руках, свою маленькую дочь, которую она назвала в честь матери Илая, Мелису, и, глядя в окно на звёздное небо, думала о странностях в своей жизни: «я замужем за мужчиной, с которым нас соединяют глубокие чувства, мы любим друг друга, но он принадлежит иной гуманоидной расе. В моей груди предано бьётся сердце другого моего любимого мужчины, человека, который был светом в моей жизни. И я родила ребёнка от своего друга, почти брата, который слишком хорошо научился владеть своим запретным чувством, потому что моя судьба уже навечно соединила меня с другим. И кто мне после этого скажет, что судьбы не существует! Этот двуликий Янус то забавляется с нас, показывая нам свою злорадную ироничную маску, то спасает в последний миг, проявляя свою милость. Но никто не может знать точно, какой стороной повернется к тебе судьба в следующий раз».