Седьмое чувство. Дилогия
Шрифт:
– Меня пугает неотвратимость, вот и все, - ответил монах.
– Ведь сделанного не исправить. А сейчас речь идет о самом ценном - душе.
– Пелес сам выбрал свою судьбу. Ты только орудие… Эх, знал бы ты то, что знаю я, - покачал головой Рихтер.
– У тебя нет целостной картины мира, поэтому ты делаешь поспешные выводы.
– Так расскажи же мне.
– Не могу.
– Смерть нахмурился.
– Признаюсь, своим поведением, ты сбиваешь меня с толку. Ладно, я вижу, что ты не расположен к беседе, поэтому покидаю тебя. Побудь наедине со своими грустными мыслями, поразмышляй
И прежде чем Клемент сумел что-нибудь сказать Смерть оставил его.
Теперь у монаха окончательно испортилось настроение. Язвительный тон, с которым Рихтер попрощался с ним, оставил на душе неприятный осадок. Он чувствовал и раскаяние, и досаду, и злость одновременно, они были завязаны в тугой узел, порождая массу эмоций. Справится с ними было выше его сил. Он никак не мог успокоиться и пнул носком сапога ни в чем неповинный камень. Об отдыхе больше не могло быть и речи.
Небо поблекло и затянулось тучами, резкие порывы ветра пробирали до костей. Погода испортилась. Монах съежился, обхватив себя руками.
В голове крутились разные мысли, в основном связанные с орденом. Это были обрывки его первоначальных планов, которые он отмел из-за слишком большой фантастичности. Среди перехваченных им документов была обнаружена интересная переписка. Она имеет большое значение, иначе он бы о ней сейчас не вспомнил…
Внезапно Клемента осенило, и тусклые кусочки мозаики пришлись на свои места, показав блистающую картину. Теперь ему многое стало понятно. Его новый план был очень дерзкий, сложный, но если он удастся… О, если он удастся!
Клемент расхохотался как безумный.
Теперь нужно было дождаться сумерек и вернуться обратно в город. Там он обратится за помощью к Равену. Лекарь сам ее предлагал, теперь пусть только попробует отказаться от своих слов. Ему понадобятся его консультация и магическая поддержка. И пусть на подготовку уйдет несколько недель, эта вынужденная задержка в конечном итоге себя оправдает.
Пожар в покоях Эмбра приключился как раз накануне приезда магистра некромантов, достопочтенного Ульриха. Если бы не его своевременный приезд, то следующий день вполне мог стать для служителей ордена днем траура.
Пожар произошел глубокой ночью и начался в приемной. Огонь с невероятной скоростью распространился по остальным комнатам, люди Эмбра ничего не успели предпринять. Пламя проникло в спальню, и только самоотверженность преданных монахов, не побоявшихся ревущего огня, спасла жизнь магистру. Старик получил серьезные ожоги лица и рук, но остался жив, в отличие от его людей, которые умерли под утро.
Весь орден был поднят по тревоге. Их главу, в результате шока находящегося в беспамятстве, доставили в лазарет, в то время как монахи тушили пожар, не давая пламени распространиться дальше в коридор. Через час огонь был потушен.
Хмурый, полуодетый Лунос Стек, мрачно следил за тем, как Смотрящие заливают дымящиеся балки водой. Он не верил, что возгорание произошло по неосторожности. Какая может быть неосторожность, если в приемной на ночь тушат все лампы? Там попросту нет открытого огня.
Наспех опрошенные свидетели подтвердили его подозрения. Двое дежурных,
На Эмбра было совершенно покушение, в этом не было никаких сомнений. Покушение не удалось, и поэтому угроза его жизни оставалась по-прежнему.
Лунос приказал своим людям круглосуточно дежурить возле Эмбра, больше не надеясь на его собственную охрану. Возможно, замысел убийцы заключался как раз именно в том, чтобы устроить переполох и, воспользовавшись им, настигнуть старика?
Магистр ордена пришел в себя на рассвете. Он находился под неусыпным наблюдением лучших лекарей, но его состояние оставалось критическим. Сказывался возраст и больное сердце. Поэтому когда Луносу доложили о приезде Ульриха, он вздохнул с облегчением. Он не был знаком с магистром некромантом лично, но Эмбр неоднократно отзывался о нем, как о первоклассном специалисте. Смотрящий сам встретил некроманта, который для остальных монахов, непосвященных в тайну его приезда, скрывался под личиной Фрама, настоятеля одного из монастырей Запада.
– Мое имя Лунос Стек, - обратился Смотрящий к высокому седому сухопарому мужчине.
– Я…
– Я знаю, кто вы, - мягко ответил некромант, скользящим взглядом осматривая Луноса с головы до ног.
– Ваша серая ряса говорит сама за себя. Проводите меня к Эмбру.
– Предпочитаете сразу же переходить от слов к делу? Прекрасно.
– Кивнул нахмурившийся Стек, которому очень не понравился пронизывающий взгляд магистра. Несмотря на занимаемое положение, он слишком много себе позволял.
– Но должен вас предупредить, Эмбр в тяжелом состоянии.
– Что случилось?
– некромант удивленно приподнял кустистые брови.
– Неужели его здоровье было хуже, чем он полагал? Возраст преклонный…
– Нет, дело не в этом. Произошел несчастный случай.
– И я чувствую запах дыма. Это весьма странно.
– Ульрих вопросительно посмотрел на Смотрящего. Тот согласно кивнул.
– Да, Эмбр среди пострадавших.
– Интересно… - протянул некромант ничего не выражающим голосом.
– Вы сможете ему помочь?
– Это я скажу только после того, как осмотрю его. Но не волнуйтесь, я могу многое…
Ульрих поправил рукав и перчатку.
– У вас была долгая дорога. Вам что-нибудь нужно?
– спросил Смотрящий.
– Нет, я могу неделями обходиться без воды и пищи.
– Тогда пойдемте сразу в лазарет.
– Я не задержусь здесь надолго, поэтому можете не готовить мне комнату.
– Да?… А почему?
– Если Эмбра можно поставить на ноги, то это будет видно сразу. Если же нет, то в этом случае, мне здесь нечего делать. Этот храм, как и этот шутовской наряд, - некромант презрительно показал на рясу, - действует мне на нервы.