Седьмое чувство. Дилогия
Шрифт:
– Должен добавить, что за друзьями давно следили боги. Они не хотели, чтобы Дарий перешел на новую ступень развития и вместо Избранного стал Создателем.
Глаза Клемента расширились от удивления. Он не знал, как реагировать на эти слова. Гном, словно не заметив его изумления, невозмутимо продолжал:
– Они думали, что если дадут Избраннику встретиться с его второй половиной души, то слившись с ней он исчезнет, и перестанет представлять для них угрозу. Но они ошиблись. Все получилось в точности наоборот. Боги выкрали Дария и предназначенную ему девочку, и насильно
– И это ты?..
– Клемент вложил в этот вопрос все свои чувства.
– Это я, - ответил Дарий просто.
– Но я ничего… Ты… Вы не похожи на него. Я не знаю, как это объяснить!
– А если так?
– гном заполнил собой пространство, находясь одновременно везде. И нигде.
Он был всем, и все было в нем. Это было необыкновенно.
Клемент задохнулся от ужаса, переходящего в немой восторг.
– Дарий, пожалуйста, можно обойтись без демонстраций?
– попросил Рихтер.
– У меня голова кружиться.
– Ему нужно было доказательство.
– Пусть лучше спросит свое сердце, тот ли это Свет, которому он столько молился?
– Да, получается, что все мои молитвы были обращены Вам?
– Клемент несколько раз моргнул.
– Я разговариваю с самим Создателем. Со Светом… Созидающей силой… С началом всего живого… - он застонал.
– По-моему мне сейчас станет плохо.
– Да, я Создатель, но не имею к этому миру, и душам его населяющим никакого отношения. Я их не создавал. Они творения предыдущего устроителя мироздания.
– Все это время я молился зря?
– Клемент покачал головой.
– Кому? Но тот Свет, который в моем сердце… Он же есть. Даже сейчас!
– Я уверен, со временем ты разберешься с этим. Возможно не в этой жизни, так в следующей.
– Это выше человеческого понимания… зачем вы рассказали мне это? Зачем?
– пробормотал монах, качая головой.
– Ну, а демоны, они-то есть?
– Только для тех, кто в них верит. Зачем создавать демонов, если с этим отлично справляется человеческое воображение? В высших сферах страхи людей обретают свою собственную жизнь.
– А призраки? Я хорошо знаю одного…
– Встречаются. Как у физического тела есть тень, так она есть и у души. Призраки могут все помнить о прошлой жизни хозяина, но они лишь бледная копия, которая исчезнет, выполнив свое предназначение.
– Мне трудно удержаться от вопросов…
– Это естественно. Даже удивительно, что их у тебя так мало. Итак, я, фактически уже ставший тем, кем я являюсь сейчас, наказал богов за их проступки - подарив им страшную кару - вечную жизнь. Потом перенес Рихтера и Мартина к Мировому Дереву, чтобы они были свидетелями моего вхождения в полную силу. Они это заслужили. Все-таки они были моими друзьями, а Рихтер, кроме всего прочего - кровным братом.
– Святой Мартин видел Мировое Дерево? "Оно
– И на что оно похоже?
– Ослепляет, - нахмурившись, ответил Рихтер.
– Ничего интересного, если не считать исполинских размеров.
– А как ты стал Смертью?
– Существует закон, который нельзя изменить или обойти, - ответил за него Дарий.
– Тот, кто побеждает Смерть, сам становиться им. Даже я, Творец, не могу ничего с этим поделать.
– Но Рихтер, ведь ты лечил, возвращал к жизни. Разве это твое предназначение? Где справедливость?
– спросил монах с горечью.
– А кто говорит о справедливости? Вселенной нет до нее дела. Но, по сути, я получил по заслугам. Смерть предупреждал меня о последствиях, даже дал шанс отступить от задуманного. Но я не воспользовался любезно предоставленным мне шансом. Теперь мне остается только ждать, пока найдется очередной некромант, достаточно сильный, чтобы вызвать меня на поединок, и достаточно безумный, чтобы выиграть его. Тогда я стану свободным. А до тех пор, - Рихтер злорадно усмехнулся, - никто из людей не будет чувствовать себя в безопасности. Я приду за каждым.
– А что случилось со Святым Мартином?
– спросил монах.
– В его биографии много неясностей.
– Я вернул его обратно, - ответил Дарий.
– Жизненный путь этого человека был еще не закончен.
– Он стал проповедовать, скитаясь по разным городам, и его речи были наполнены такой необыкновенной силой, что многие верили ему. И хоть Мартин ничего не помнил из того, что я ему показал, но где-то в глубине души он знал правду. Позже он обзавелся многочисленными последователями, объединил всех монахов служащих Свету под своим началом и основал орден. Но как часто случается, не все ученики разделяли взгляды учителя. И они убили его.
– Да, я был там и помню, какими грустными глазами он посмотрел на этих подлых убийц - своих бывших соратников, - сказал Рихтер.
– В них было столько разочарования. Они не оправдали его надежд. Вонзить нож в спину - это верх подлости.
– Он даже не защищался?
– Нет. Как только Мартин увидел, кто хотел его смерти, у него опустились руки. Он был сломлен внутри и поэтому позволил добить себя.
– Какой ужас! Все действительно так и было? Невозможно, невероятно… Творец рядом со мной и Смерть. Я… Это уму непостижимо.
– Клемент замолчал, обхватив голову руками.
Он был в состоянии близком к шоку. Правда и вымысел перемешались в его голове.
Закатное солнце застыло над горами, словно вовсе передумало уходить за горизонт. К запахам фруктов добавился запах весенних луговых цветов. Рихтер посмотрел вниз и увидел, что в траве действительно стали распускаться маленькие фиолетовые, белые и голубые цветочки. Над ними тут же с утробным гудением стали кружиться мохнатые шмели размером с кулак. Вдалеке запели соловьи.
– Дарий, по-моему, ты слишком увлекся этим миром, - осторожно заметил Смерть.
– Нельзя мешать все в одну кучу.