Седьмое Правило Волшебника, или Столпы Творения (др. изд.)
Шрифт:
Она даже не пыталась прикрыть свои обнаженные бедра и грудь. Оба знал, что это – продолжение игры; просто, поскольку здесь находится стражник, она не может показывать свои чувства. Да-а, она, наверное, обезумела от желания, если продолжает провоцировать Обу таким образом…
Он собрался с силами, обретая ясность мысли. К онемевшим конечностям начали возвращаться ощущения, Он наблюдал за женщиной. Госпожа Нида, как назвал ее стражник, с трудом поднялась на ноги.
Оба лежал тихо, слушая то, что ему шепчет голос, и наблюдая, как по коже Ниды струится пот. Она
Постепенно собравшись с силами, Оба встал и оперся о стену. Нида провела тыльной стороной ладони по губам, стирая кровь. Второй рукой она потянула вниз кожаную одежду, пытаясь прикрыть грудь. Без сомнения, она была изумлена силой своего желания и не могла скрыть этого – дрожащие руки не слушались ее. С трудом удерживая равновесие, она сделала несколько судорожных коротких шагов. Казалось, она могла только стоять и ничего больше. Оба удивился, что, принимая во внимание их короткую, но яростную любовную схватку, ее кости вообще целы. Хотя для этого еще будет время.
С шеи Ниды стекала кровь от любовных укусов. Оба заметил, что светлые волосы на ее затылке – тоже в крови, и посоветовал себе не забывать о своей силе, чтобы не закончить игру раньше времени. Такое случалось прежде. Надо быть аккуратным: женщины – очень хрупкие создания.
Он стоял и пытался восстановить дыхание, все еще терзаемый пульсирующей между ног болью. Потом глянул на стражника. Этот человек, учитывая, что он находится в присутствии Рала, сохранял завидное присутствие духа.
Их взгляды встретились. Стражник шагнул вперед.
Глаза голоса тоже посмотрели на стражника.
Тот замер.
Оба ухмыльнулся.
– Госпожа Нида, – прошептал стражник, глядя на Обу. – Я думаю, вам лучше уйти отсюда.
Женщина нахмурилась при этих словах, пытаясь натянуть кожу на тугие бедра. Она все еще стояла с трудом, но уже хотела вернуть на место свой кожаный комбинезон.
– Мы не хотим, чтобы она уходила, – сказал Оба. Стражник широко открыл глаза.
– Мы не хотим, чтобы она уходила, – повторил Оба в унисон с голосом. – Мы можем насладиться ею вместе.
– Мы не хотим, чтобы она уходила, – послушно повторил стражник.
Госпожа Нида прекратила попытки привести одежду в порядок и взглянула на Обу.
– Веди ее сюда, – приказал Оба, удивленный тем, о чем думает голос, и восхищенный предложением. – Веди ее сюда, и мы овладеем ею вместе с тобой.
Женщина, все еще нетвердо стоящая на ногах, проследила за взглядом Обы и посмотрела на стражника. Увидев его лицо, она попыталась схватить свой красный жезл. Стражник вцепился в ее запястье и не позволил. Вторая его рука обвилась вокруг ее талии. Женщина пыталась сопротивляться, но стражник был крепким мужчиной, а она – почти без сил.
Оба улыбался, глядя, как стражник тащит к нему сопротивляющуюся Ниду. Пальцы стражника бродили по ее обнаженной плоти так же, как пальцы Обы несколько минут назад.
– Она прекрасна, как ты думаешь? – спросил Оба.
Стражник улыбнулся и кивнул, продолжая тянуть
Когда они достаточно приблизились, Оба подошел к ней. Настало время закончить то, что начато. И закончить хорошо.
Нида вдруг схватилась за одежду стражника.
Для опоры, понял Оба, но предпринять ничего не успел.
С невероятной скоростью тело Ниды взмыло в воздух, изогнулось. Из ниоткуда вылетел каблук ее сапога и, как молния, вонзился в лицо Обы.
И мир вокруг исчез, поглощенный новым взрывом боли.
Глава 43
Оба открыл глаза. Вокруг было темно. Он лежал на спине, на каменном полу. Лицо пульсировало болью. Он подтянул колени, чтобы успокоить другую боль, в паху.
Эта сучка Нида оказалась непростой женщиной. Оба ни разу еще не встречался с такими. Хотя его всю жизнь мучают неприятные бабы. Они всегда ревновали его к его собственному величию. Они пытались унизить его.
Кроме того, Оба устал просыпаться в холодных темных местах.
Он ненавидел это всю свою жизнь и всегда просыпался в ограниченном пространстве. Эти места всегда были или слишком холодными, или слишком жаркими. Ни одно место, где запирали Обу, не было уютным.
Он спрашивал себя, не имели ли отношения к случившемуся его спятившая мать, мерзкая Латея и ее болотная сестрица. Они были эгоистками и, без сомнения, жаждали мести. Происшедшее носило следы мести со стороны этой высокомерной троицы.
Хотя они же мертвы… Ну и что?
Оба не был полностью уверен, что смерть защищала его от этих трех гарпий. Они были хитры и изворотливы, и маловероятно, чтобы смерть изменила их.
Однако чем больше Оба думал о произошедшем, тем больше убеждался, что вероятнее всего это было делом рук сучки Ниды. Она умно прикидывалась, что у нее кружится голова и что она совсем без сил, пока стражник не подтащил ее достаточно близко к Обе. И тогда она лягнула его. Нет, она – невероятная женщина. Трудно сердиться на женщину, которая так сильно хотела его. Вероятно, сожаление, что ничего не вышло, и свело Ниду с ума. Оба полагал, что винить ее не стоит.
Теперь, когда он публично огласил свое королевское происхождение, надо помнить, что появятся страстные женщины, которые захотят иметь все, что он сможет предложить. Он должен быть готов жить согласно требованиям, которые предъявляются к настоящему Ралу.
Постанывая от боли, Оба перевернулся. Затем, цепляясь за стену, встал. Его собственный дискомфорт только усилит удовольствие от постоянной борьбы с любовницами. Он откуда-то знал это. Возможно, подсказал голос.
Выпрямившись, Оба увидел слабое световое пятно, гораздо меньшее, чем дверное окошко в камере. Это помогло собраться с мыслями. Ощупывая холодную стену, Оба начал исследовать помещение. Почти мгновенно он нащупал второй угол. Провел рукой дальше по холодному камню и был встревожен, когда снова нащупал угол. С возрастающим беспокойством он обошел всю комнату и с ужасом понял, что она совсем крошечная. Наверное, он лежал на полу по диагонали, поскольку иначе бы не смог в ней поместиться.