Седьмое таинство
Шрифт:
Врач записала что-то в медкарту.
— Римский врач об этом расспрашивал?
— Нет.
Доктор кивнула, встала и полезла в шкафчик, стоявший рядом со столом, и достала шприц.
— Нужно сделать анализ крови. А потом УЗИ. Необходимое оборудование у нас есть. А где ваш муж?
— Занят на работе в Риме.
— Что значит — занят? Ему надо бы приехать. Это очень важно.
Прошел всего час после телефонного разговора. Коста наверняка с головой ушел в поиски Лео Фальконе. И оторвать его практически невозможно.
— Я приехала с другом. Он ждет в коридоре.
Врач подошла
— Что-то не так?
— Узнаем немного погодя. Ваш друг сможет подвезти сюда ваши вещи?
Американка заморгала:
— Вы меня госпитализируете?
Доктор вздохнула и посмотрела на лежащие на столе бумаги.
— Эмили, рождение ребенка всегда сопряжено с некоторым риском. Сейчас у рожениц больше шансов, потому что медицина шагнула вперед. Но с другой стороны, положение ухудшилось из-за наших нездоровых привычек и от всяких мелких неприятностей вроде хламидий. Иногда подобные болезни дают осложнения, причем через много лет, когда мы о них уже забыли.
Врач помолчала, как показалось Эмили, сомневаясь, стоит ли развивать эту тему дальше.
— Вот что, — продолжила она. — Вы ведь образованная женщина. На каждую сотню беременностей обычно приходится одна внематочная, даже в нашем прекрасном цивилизованном мире. И чаще всего это бывает у женщин, перенесших воспалительные заболевания в области таза. И симптомы при этом… такие же, как у вас. Хотите знать правду?
«Нет, — подумала Эмили. — Лучше красивая ложь». А доктор уже подняла трубку телефона и начала что-то быстро говорить властным тоном.
— Да, я хочу знать правду, — кивнула Дикон, когда та закончила разговор.
— Посмотрим сначала на результаты ультразвукового обследования. Если ребенок располагается в матке, тогда все прекрасно. Вы ляжете к нам, я буду вас наблюдать, и, вполне возможно, больше не о чем будет волноваться, хотя придется побыть здесь, пока ваше состояние не будет полностью меня удовлетворять. Но если матка пуста, значит, беременность — внематочная. Ребенок находится не там, где положено, а там, где не выживет. В этом случае мне будет необходимо предпринять определенные меры, чтобы вы смогли зачать еще раз. Материнство во многих случаях вопрос упорства и настойчивости — точно знаю, сама мать.
Эмили стало холодно, ноги враз ослабели.
— Меня зовут Анна. Зовите меня просто по имени.
И протянула тонкую загорелую руку. Американка взяла ее и ощутила теплое крепкое рукопожатие.
— Вы не хотите позвонить мужу в Рим?
В дверях уже стояла медсестра-монахиня и держала в руках серый больничный халат и светло-коричневую медкарту, а позади стоял Артуро Мессина. Отставной полицейский наклонился вперед, чтобы видеть весь кабинет. Его лицо выражало любопытство, понимание и некоторую растерянность.
Но все, о чем Эмили сейчас могла думать, так это о Косте, который изо всех сил старается справиться с проблемами на работе. К тому же Ник до предела обеспокоен исчезновением Фальконе, человека, которого он полюбил как родного отца.
— Нет, не хочу.
ГЛАВА 6
Сидели
— Итак, теперь, когда со всем покончено, какую карьеру предпочтешь? — спросил Перони. — Главного переговорщика в службе воссоединения распавшихся семей или еще что-нибудь в том же роде? Ты ведь у нас отлично разбираешься в подобных делах. Только представь: два человека, которые до смерти ненавидят друг друга, заходят к тебе, и ты заявляешь, что, если они немедленно не поклянутся, что уйдут отсюда влюбленными голубками, вышибешь им мозги.
— Ох уж мне этот Мессина! — простонала Тереза и откусила еще пирога. — Я вам уже говорила: он обречен. Вовсе не считаю необходимым бросаться на людей, которые понимают, что делают, но не вижу ничего дурного в том, чтобы слегка подтолкнуть растерявшегося на путь истинный. Эта женщина — конец его карьеры. Я тут пообщалась утром с несколькими людьми, к которым вы, парни, даже приблизиться не осмелились бы. У Мессины осталось дня три, может, четыре. Как только вся неразбериха закончится, чем бы она ни закончилась, его сошлют в Остию, и там он будет вести протоколы заседаний комиссии, разрабатывающей новую форму парковочной квитанции следующего поколения. По моему мнению, его способности здорово переоценили, но в данный момент мне на это наплевать.
Многое удалось сделать всего за десять минут. Освободившись от оков квестуры, полицейские получили возможность действовать быстро и оперативно. Распределив обязанности, они сделали три звонка знакомым прикормленным журналистам с радио, телевидения и из некоей газеты. Было важно, чтобы новость быстро стала всем известна. Только по одному пункту их мнения с Мессиной совпадали: пока не обнаружено тело, все будут считать, что Лео Фальконе жив. Прабакаран и Уччелло находились в руках убийцы более двенадцати часов. Он не из тех, кто станет спешить.
— Ты и впрямь считаешь, что фантастическая версия о новой ниточке, способной прояснить судьбу мальчика, остановит Браманте? — спросила она.
Эта история, чистой воды вымысел, через час появится в новостных программах телевидения и радио и заполнит первые полосы ранних вечерних выпусков газет.
Коста пожал плечами:
— Ненадолго — вполне может. Вреда от нее, во всяком случае, не будет. Браманте же должен как-то интересоваться происходящим, не так ли? Фальконе считал, что он бросит все свои делишки, как только об этом узнает. Кроме того, он ведь должен понимать, что если убьет инспектора полиции, нам будет не до того, чтобы выяснять, что произошло с Алессио.
— Лео был не в себе, — заметил Перони. — Не в форме.
— Я в этом не уверен, — возразил Коста.
— Ник. — Тереза вдруг насупилась. — Он пошел на встречу в глухую ночь, чтобы освободить бедную девочку. Но как он мог быть уверен, что этот ублюдок не убьет их обоих?
Ответил Перони:
— Нет, Браманте на такое не пойдет. Он, конечно, негодяй, но негодяй, действующий в рамках собственного кодекса поведения. Который, я подозреваю, высечен на каменных скрижалях.