Седьмой этаж, годы 1-3
Шрифт:
— Ты понимаешь, что это вопрос жизни и смерти?! Давай, срочно придумай, где нам раздобыть адрес больницы и как туда попасть! Ты же маг! Включи свои ленивые мозги!
Пётр здорово опешил от такого наезда, но даже не подумал обижаться.
— Так, постой. Давай разберёмся во всём по порядку. Я, честно говоря, не совсем понимаю, что происходит. Я так понял, что Глеб должен быть сейчас у себя на работе. С чего ты взяла, что с ним что-то случилось? В конце концов, он же работает в больнице. Там полно врачей. Если даже с ним вдруг что-то случилось, ему
Лиза на секунду озадачилась, но тут же опять напустилась на него:
— Нам всё равно надо узнать там ли он, и если там, то что с ним, потому что Эм рыдает сейчас у меня в комнате и утверждает, что точно знает, что с ним произошло что-то страшное!
Пётр с минуту переваривал эту фразу, потом сказал:
— Ладно, отбросим в сторону причины Эмминого беспокойства, попробуем поискать способ выяснить, что с Глебом. На магической территории не так уж мало больниц. Если ты не знаешь, в какой именно работает Глеб, то найти его будет не так-то просто. Ты не знаешь координат кого-нибудь из его знакомых, желательно магов, кому может быть известно, где конкретно он работает?
— Смеёшься? Мы же о Глебе сейчас говорим! Этот тип слова лишнего о себе никому никогда не скажет, а ты считаешь, что он мне адреса и телефоны своих знакомых сообщает? Сомневаюсь, что и Эм что-нибудь об этом знает.
— Ладно. Тогда пошли к нему в комнату, поищем какие-нибудь записи. Может, что-нибудь обнаружим, — решительно заявил Пётр, беря на себя инициативу.
Лизу не очень обрадовала перспектива идти делать обыск в комнате Глеба, но она решила, что это, пожалуй, как раз тот случай, когда цель точно оправдывает средства.
Пётр осторожно открыл дверь в комнату Глеба, которую тот принципиально никогда не запирал, перешагнул порог, щёлкнул выключателем и остановился, обводя взглядом обстановку. Лиза выглядывала из-за его плеча, не решаясь идти дальше.
Пётр обернулся и взглянул на Лизу.
— Думаю, нам надо искать записную книжку, или что-то в этом роде, — не слишком уверенно заявил он. — Давай, я поищу на полках, а ты посмотри в тумбочке.
Пётр подошёл к полкам, на которых стояли книги, и стал передвигать их, надеясь обнаружить что-нибудь, что смогло бы вывести их на каких-нибудь знакомых Глеба. Лиза опасливо выдвинула верхний ящик тумбочки.
— Петь, смотри, мобильник! — вдруг завопила она. — Вот оболтус! Почему он его дома оставляет?! Сейчас Эм могла бы ему позвонить, и нам не пришлось бы париться! — возмутилась Лиза.
Пётр оставил своё занятие и подошёл к ней.
— Думаю, Глеб специально не стал брать его с собой, — сказал он. — Мобильник абсолютно бесполезен на территории магических объектов. У нас другие способы связи, и обычные телефоны на магической территории не работают, так что, дозвониться до него всё равно было бы нереально. Но я надеюсь, он нам пригодится.
Пётр взял у Лизы телефон и просмотрел номера, которые Глеб недавно набирал. Там были номера деканата, кафедры хирургии и какой-то Иры.
— Ну что,
— Ну и что, что девушка. Давай, звони. Ты лучше знаешь, что у неё спросить про эту больницу, — отмахнулась от него Лиза. — Я в ваших магических заморочках ничего не смыслю.
Пётр, призвав на помощь всё своё мужество, набрал номер.
Пошли гудки, потом звонкий девичий голос отозвался:
— Привет, Глеб!
— Э-э-э…, — промямлил Пётр, — извините, пожалуйста, но это не Глеб. Это его сосед по общежитию, Пётр.
— Вот как? Чем обязана? — озадачилась девушка.
— Видите ли, у нас тут возникла немного необычная ситуация, — решительно продолжал Пётр, подбадриваемый одобрительными кивками Лизы. — Вы не подскажете адрес больницы, в которой работает Глеб?
Собеседница Петра пару секунд молчала, потом спросила:
— Пётр, а вы не могли бы объяснить мне, что произошло? Почему вы звоните мне поздно вечером с его телефона и интересуетесь адресом больницы?
— Понимаете, у его девушки, у Эммы, есть опасения, что с ним могло что-то случиться, ну и мы все тут беспокоимся. Глеб должен сейчас быть в своей больнице, но адреса мы не знаем. Я хочу туда наведаться и узнать, всё ли с ним в порядке, — обстоятельно доложил Пётр.
Девушка ещё какое-то время раздумывала, потом сказала:
— Знаете что, давайте тогда лучше вот как сделаем. Я сама туда слетаю, разузнаю всё про Глеба и перезвоню вам на этот номер. Если вы никогда не были в этом медицинском центре, вам сложно будет там быстро сориентироваться.
— Хорошо, тогда я буду ждать звонка, — не без облегчения согласился Пётр, которого, по правде сказать, слегка напрягала перспектива телепортации в совершенно незнакомое место.
— До связи.
Пошли гудки. Пётр с Лизой переглянулись.
— Ну что? Будем ждать, — сказал Пётр. — Давай я возьму телефон и пойду пока к себе, а ты посмотри, как там Эм. Как только эта Ира мне перезвонит, я сразу тебе сообщу.
Эм всё плакала и плакала. Казалось, она никогда не сможет выплакать свою боль. Она звала его по имени, молилась, чтоб её опасения оказались лишь плодом больного воображения, желала только одного, чтоб он пришёл и разуверил её в глупых страхах. Она потеряла счёт времени и не представляла, какое сейчас время суток. В какой-то момент ей вдруг неожиданно стало легче и спокойнее. На сердце потеплело, как от ласкового слова, или взгляда. Она сначала даже не поверила своим ощущениям. Замерла, прислушиваясь к ним и опасаясь обнаружить, что ей это только показалось. Но нет, ладонь, в которой она всё это время сжимала тезаурус, отчётливо ощущала тепло. Шарик становился всё теплее с каждой минутой и вновь засветился серебристым светом. Она села на кровати и стала перекладывать его из руки в руку, желая удостовериться, что ей это не кажется.