Седьмой круг. Свой путь
Шрифт:
Они шли осторожно, переступая и перешагивая, а потом остановились.
– Подержи, – сунул лампу магу Бьерн и принялся с лязгом разгребать завал на пути. – Ага, давай. – Принял обратно светильник кузнец, когда справился. – Идём.
В самом конце склада у стены, закутанный в паутину, громоздился старинный, битком забитый книгами, шкаф. Бьерн снова передал лампу и, морщась, смахнул с него липкие сети.
– Вот, полюбуйся, – хвастанул кузнец, отряхивая с рукавов паутину. – Батяня мой всю жизнь собирал.
Лео неуверенно пожал плечами.
– Не
– Неужели, это всё?.. – разинул род Лео. – Это всё магические книги?
– Так и есть! – подтвердил Бьерн. – Все до единой.
– Невероятно!
– Потому, можешь теперь зачитываться, сколько влезет, – сказал кузнец. – Хорошо, если с этого выйдет толк. Уж постарайся чему научиться. Заживешь тогда, как сыр в масле.
– Я даже… Не знаю, что и сказать, – не прекращал изумляться маг. – Это потрясающе!
– Не то слово, – гоготнул Бьерн. – Рассказывал как-то батяня, что одна из книжек ему чуть жизни не стоила.
– Интересно бы знать, какая…
– Да это он набрехал! – отмахнулся мастер. – Не верю я, что в мире есть такие зануды, что готовы за книжку убить.
Задорно Лео хохотнул.
– Ну… ты понял, чем предстоит заниматься? – сурово посмотрел на него Бьерн. – Вперед! Ешь, пей, сколько влезет и читай. Уму набирайся. А я пошел. Пора бы уж и за работёнку взяться.
Он оставил лампу ученику и удалился.
– А вы? – окрикнул его Лео. – Ничего тут не изучали? Не посоветуете, с чего начать?
– Ты знаешь, я как-то не очень-то хорошо… Ну, это. С чтением не дружу, – нехотя признался Бьрен. – Нет, буквы ещё мало-мальски разбираю, но чтоб писать, так это точно никак.
– Ах. Хорошо.
– Но ты-то? – на всякий случай спросил Бьерн. – Ведь в школе тебе рассказали, как слова в книжках понимать, верно?
– Будьте спокойны, эту науку я освоил превосходно, – заверил его маг. – Без навыков чтения и письма к магии никого и не подпускают…
– Ну, ладно, ладно. Эт хорошо.
Бьерн ушёл, доверив книги и алхимическую лампу ученику.
И алчно Лео накинулся на книжные собрания. Благодарность Фредерику и Бьерну бурно подстегивала в нём желание не отставать и быть полезным взамен. Тем более, что в Школе Рассветной Росы он маялся, по большому счету от того, что учителя и кураторы раз за разом заставляли студентов перечитывать одни и те же, унылые, скучные сочинения, где не находил Лео для себя ничего нового и увлекательного. Он сильно изнемог терпеть этот несносный порядок, совсем утратив надежду утонуть в изучении магии с головой. Без глупых запретов и нудной зубрежки.
А порой ему казалось, что в учебниках школы хранится сущая ерунда. Словно бы дурят их бессовестно, пока не научатся юные чародеи быть покорными и смиренными, как марионетки, как послушные куклы. Но магия играла с ним иначе, не так, как с остальными. И говорила, а иногда и кричала, чтоб он слушал себя, а ни их – хитрых, лукавых творцов злой системы, не желающих делиться истинным могуществом с остальными. Чтоб не взрастить себе достойных соперников. И чтоб никто не осмелился бросить им вызов.
Магия говорила с ним во снах, и он слушал. Он доверял. И от того невзлюбили в школе его остальные. И ученики, и учителя. Но вот он свободен и привела его судьба туда, где может он открыть тайну. А за ней и другую, следующую. И воодушевился Лео, нагребая одну книгу за другой, оголтело шелестя страницами, наваливая энциклопедии и альманахи горой друг на друга.
И вспомнил он снова, как их учили. Не сметь, не дерзать, не решаться. И ржавыми, заразными гвоздями вбивали в голову страх к волшебству. Чтоб опасались ученики колдовать без присмотра, чтоб не смели они свершать открытий сами, чтоб верили тому, как сложна магия и как смертоносно неприветлива.
И Лео вдохновился сильнее, купаясь в шуршании тысяч страниц.
Но магия вправду была таковой. Опасной и неприветливой. И тысячи загубленных ей чародеев – тому подтверждение. Одни могли пропасть без вести, другие испепелиться, а прочие… Так или иначе, многие умирали. И оттого в академиях Ваундвилла прежде всего учили осторожности. Но Леонарду все эти истории и предостережения чудились кромешным бредом. Он знал свои силы и верил, что может больше, лучше, быстрее. И сколько бы наказаний и выговор не пришлось ему пережить, отступать он не собирался. И теперь, словно бы прозрев, он предвкушал, как обязательно отыщет что-нибудь стоящее среди предоставленных ему трудов и знаний. И обязательно… обязательно прикоснется к особенным откровениям волшебства.
И чувства в том его не обманывали.
Он уже почти закончил подбирать тома, с которых стоило бы начать, когда краем глаза снова заприметил крохотный фолиант. Он манил чарующе, непроглядной, загадочной темнотой. Словно пустое место в книжных рядах, неразборчиво шептал, звал.
Сегодня Лео смотрел на него не впервые.
Разбушевавшийся свет лампы не мог прикоснуться к черному переплету, обходя его стороной. И маг отступил насторожено. Неоднозначные чувства одолели его…
– Эй, ты чего там застрял? Час уже копаешься! – крикнул из-за спины Бьерн. – За раз всего не прочтешь. Тем более – в такой темени. Вылезай уже. Выпьем!