Седьмой круг

Извольский Сергей

– Покеда, – негромко произнес я им вслед. И только когда дверь закрылась, не обращая внимания на направленные в мою сторону взгляды, подошел к окну.

– Послушай, Максим, – раздался сильный женский голос. Знакомый. Такой знакомый, что сразу броситься и задушить хочется.

– Подождите, пожалуйста, – я даже от окна не обернулся, – сейчас они уедут, и я весь внимание.

Глава 32

Несколько томительных минут смотрел в окно. И ни разу даже не то, чтобы не обернулся, а и глаза в сторону не скосил.

С

чувством совершенной опустошенности внутри я наблюдал за ленивым движением летней улицы в центре Питера. Вдруг уши чуть заложило, а едва я моргнул, как перед закрытыми глазами красными тенями появились изображения нескольких идущих внизу людей. Небольшие – мы сейчас этаже на четвертом, но здание старое, потолки высокие. Для обычного здания это высота пятого, а может, и шестого этажа.

Пытаясь уйти от накатывающей темноты и шепчущей бездны, в которую снова начало погружаться сознание, я широко открыл глаза. Стараясь не моргать, начал думать о чем угодно – планировки новых домов, акция «один плюс один» в суши баре на другом конце улицы, работающий поодаль эвакуатор… Лишь бы отвлечься от накатывающего шепота подступающего… подступающего чего?

Вдруг напрягся – на улице появились две фигуры. Большой охранник, в темном костюме и с лысой головой, а рядом с ним семенит совсем худенькая девушка. Перейдя дорогу, они подошли к большому внедорожнику, стоящему на аварийке. Прежде чем сесть в машину, девушка подняла голову и, показалось, посмотрела прямо на меня. Непроизвольно я улыбнулся, хотя вряд ли она меня видит – стекла зеркальные.

Когда провожал взглядом медленно выезжающую с парковки тушу внедорожника, к зданию подъехало еще две машины. Меня вроде немного отпустило, и я, одновременно опасаясь предстоящего разговора и предвкушая его, наблюдал. Внизу же почти синхронно припарковался темный представительский седан, а рядом старый «БМВ». Даже отсюда видно, что «бумер» сильно поврежден – правая фара разбита, еще и на боку по всей длине глубокая царапина идет.

– Уехали, – раздался рядом голос. Со скрытыми нотками нетерпения.

– Уехали, – эхом повторил я и встал вполоборота к окну. Рассматривая присутствующих.

Темноволосый представился Алексеем. После того как он это сказал, я машинально сощурил глаза, присматриваясь, но подписи «Нортег» над ним не появилось. Все равно чувствую – он, точно он. Урод.

Рядом Надежда. Надежда Сергеевна. Высокая, худощавая, с отливающими вишневым оттенком крашеными волосами. Стянутые в тугой хвост, они обтягивают ее голову, будто плавательная шапочка. Выглядит как строгая бизнес-леди – подтянутая, суровая. С-сука.

За большим столом под портретом вождя сидит главный здесь, по стати видно. И нервничает уже – как же, из-за меня все присутствующие столько драгоценного времени тишину слушают.

Хорошо хоть Гюнтера не привели.

Или плохо.

– Максим, за время, которое ты провел в погружении в проект «Данте», ты успел убедиться, что там в качестве заключенных присутствует социально опасный для нормального общества…

Как по бумажке читает – глянул я на Лейлу. Она говорила что-то еще,

но я уже не слушал. Просто наблюдал, как дырка ее рта шевелится. На меня опять накатило, и я едва зубами не заскрипел, с усилием удерживаясь, чтобы не сорваться. Медленно, не привлекая внимания, взялся пальцами за мягкую перепонку кожи между большим и указательным пальцами левой руки и, что было силы, надавил. Боли практически не почувствовал.

– …твой случай, как ты понимаешь, особенный – произошло досадное недоразумение, но ведь все что ни делается, все к лучшему, верно? Теперь ты сможешь принять участие в инновационном и амбициозном проекте, – голос Надежды Сергеевны Лейлы доносился до меня глухо, будто сквозь вату.

Посмотрев вниз, на свои руки, я вновь сморгнул, но глаза не открыл. Неожиданно перед глазами появились красные силуэты. Совсем рядом подсвеченные красным теплом очертания моих рук, а поодаль фигуры присутствующих в кабинете.

– Что же вы со мной сделали, твари? – одними губами произнес я. И открыл глаза.

Сдерживаться становилось все сложнее.

– Можно? – прерывая Лейлу, обернулся к окну и потянул ручку стеклопакета. – Фух, что-то мне нехорошо, – я вдохнул тяжелый, нагретый июньским солнцем, загазованный и пыльный воздуха.

– Максим, может…

– Это что? – обернулся я к Лейле, показывая на стеклопакет.

– Э… – замялась она, – что?

– Вот это, что? – показал я на оконный проем.

– А… – Надежда Сергеевна выглядела недоуменной, – окно?

– Окно? – осмотрел я проем по периметру и тихо пробормотал: – Ни хера не окно, это…лять, портал.

Прыгнув вперед, двумя руками схватил Лейлу за голову. Тут же раздался громкий крик – под большим пальцем левой руки оказалось что-то мокрое. Глаз, наверное, выдавил. А Лейла уже летела – вместе с ней я пробежал пару шагов и выкинул ее в окно. В портал, вернее. В воздухе шлейфом мелькнули брызги крови, а у меня в руках остался приличный клок волос – сильно дернул.

Когда с улицы раздался глухой звук удара, вкупе с хлопком брызнувшего стекла, сразу же завыло несколько сигнализаций. А я уже был рядом с Нортегом. Он попытался меня ударить, но я легко уклонился, перемещаясь в пространстве и наблюдая за ним, будто в замедленной съемке. И тут же вырвал из шеи Нортега немалый клок мяса вместе с чем-то твердым. Вверх ударил фонтан крови, но я уже катился по полу – хозяин кабинета стрелял в меня с того момента, как Лейла вышла в окно.

Если стрелявший даже попал, я этого не почувствовал.

Вылетел из кабинета вместе с трупом – это уже один из охранников забежал. Попытался забежать. Второй пережил его ненадолго – секунды на полторы. Во всем здании протяжно ревела сирена, как пожарная сигнализация.

А я уже бежал в сторону лифта. Надо очень многое успеть за оставшееся время.

Успеть надо много, а времени осталось совсем мало.

Эпилог

Изображение плавало перед его глазами, взгляд за картинкой не успевал. Периодически будто темный занавес падал перед глазами, но тут же исчезал.