Седьмой круг

Джиллиан Алекс

– Генри, ты не представишь меня?
– вежливо попросил подоспевший Эдуард Клинтон. Его глаза лукаво посматривали на Элизабет. Девушка нашла его таким же интересным и очаровательным, как в первый раз при встрече в Мельбурне.

– Конечно.
– с поспешностью отозвался наивный Генри Клиффорд.
– Моя прекрасная кузина - леди Элизабет Невилл, и графиня Скроуп - леди Луиза. А это мой друг - граф Линкольн.

– Миледи, вы самые очаровательные леди на этом вечере.
– галантно склонив голову, произнес красавец граф.
– Я польщен знакомством с вами.

– Мы тоже, милорд.
– ответила за двоих Луиза. Девушки переглянулись.

Элизабет была тронута тактичностью Эдуарда, не выдавшем их прежнего знакомства.

– Леди Элизабет, вы удостоите меня чести танцевать с вами?
– спросил Клинтон, глядя девушке в глаза.

– Я не успел.
– отчаянно простонал Генри. Лиз не смогла сдержать улыбки, и кивнула Эдуарду.

– С удовольствием, но только после танца с моим дорогим кузеном.
– сказала она с неожиданным кокетством.

Генри танцевал отвратительно, он оттоптал Элизабет все ноги, и болтал, не умолкая ни на минуту. Может, виной тому были его радость и смущение, но под конец от его бесконечных извинений и напыщенных комплиментов, у нее заметно ухудшилось настроение. Следующий партнер по танцам разительно отличался от предыдущего. Граф Линкольн был настоящим джентльменом, его речь была плавной и остроумной. Сдержанный и уверенный в себе молодой лев. Элизабет на подсознательном уровне заподозрила в нем черты повесы и задатки распутника. Граф умел нравится, и наверно, с лихвой использовал это качество. А ей совсем не хотелось становиться его мишенью.

– Спасибо, милорд.
– сказала она, где-то на середине танца, когда в их светской ничего незначащей беседе наступила пауза. Ей понравилось, что он не стал разыгрывать недоумение.

– Не стоит благодарности. Я решил, что вы бы не хотели, чтобы я признал наше знакомство.
– отозвался он исключительно вежливым тоном. - Я надеялся, что мы еще встретимся, Элизабет. Вы удивительная женщина. Я никогда таких не встречал. Я могу надеется на вашу дружбу.

– Дружбу, да.
– уточнила Элизабет, поднимая голову, чтобы посмотреть в пронзительные глаза Эдуарда Клинтона.

– Ваше сердце занято?
– прямо спросил он.

– Вы женаты, милорд.
– сухо напомнила Элизабет.

– Вы тоже были замужем, когда я встретил вас в Мельбурне.

– Что вы хотите сказать?
– девушка вскинула брови и с вызовом посмотрела в самоуверенное лицо графа.

– Уверен, что вы меня поняли.
– не моргнув глазом, ответил Клинтон.
– Простите, если я невольно вас оскорбил. Я этого не хотел. Просто задал вопрос.

– И я ответила на него.
– ледяным тоном отчеканила Элизабет.

– Нет. Я спросил, занято ли ваше сердце.

– Мое сердце не имеет к вам никакого отношения.

– Мы оба знаем, к кому оно имеет отношение. Должен сказать, Ричард Мельбурн сегодня будет здесь. И не один, а с моей благоверной женой.

Элизабет из-за всех сил старалась владеть лицом, но отхлынувшая краска выдала ее. Граф Линкольн поджал губы.

– Вот теперь вы ответили на мой вопрос, миледи. Еще раз прошу прощения. На этом поле я не игрок. Уж, если моя жена предпочитает синеглазого дьявола. ...

– Как вы смеете распускать слухи про собственную жену?

– Отвечу вашими словами. Моя жена не имеет к вам никакого отношения.
– усмехнулся Линкольн. Танец закончился, и вежливо откланявшись, раздраженный граф удалился.

Элизабет вернулась к мисс Митчелл. Ее пальцы мелко дрожали, но внешне она выглядела спокойной и уверенной. Ни что не выдавало

мучительной боли в ее сердце, вызванной словами графа Линкольна. Она напряженно вглядывалась в толпу, боясь увидеть лицо, ставшее причиной ее душевных мучений. Она злилась на себя за подобную реакцию. А чего она хотела? Ни один мужчина не может быть верным так долго. Разве не она ясно дала понять Ричарду, что никогда не простит его. Что ему оставалось делать? Скулить под ее дверью, писать пылкие признания, обивать пороги в надежде на благосклонный взгляд? Оправдывая таким образом возможную связь Ричарда и Бесси Блаунт, Элизабет чувствовала себя непростительно жалкой. Бороться с собственными чувствами было неимоверно тяжело, не смотря на пропасть, разделяющую ее с графом Мельбурном, и объективные причины, по которым никогда не сможет стать ему... А он даже не говорил, в качестве кого хотел бы видеть ее.

– Я хочу уйти.
– с мольбой в глазах обратилась Элизабет к вернувшейся после танца Луизе. Потерянный вид и бледные щеки внушили подруге тревогу.

– Лиз... Что случилось? На тебе лица нет.

– Твой брат будет здесь.
– поджав губу, прошептала Элизабет. Луиза проницательно и понимающей посмотрела на нее.

– Он уже здесь, милая. Может, прекратишь прятаться? Где твоя смелость? Когда ты пасовала перед ним?

– Я ухожу, Лу. С тобой или без тебя.
– категорично заявила Элизабет. Уверенно приподняв юбки, она кивнула Джейн Митчелл, призывая следовать за собой, и твердой походкой направилась к парадному выходу из зала. Она стремительно шла вперед, стараясь не смотреть в лица, встречающихся ей на пути людей. Она почти достигла цели, почти убежала.... Лишь один раз она подняла глаза, скользнув взглядом по сторонам. Но этого оказалось достаточно, чтобы сила магнетизма, некогда плотно связавшая их сердца и души проявилась вновь. Ричард Мельбурн стоял в трех метрах от нее, и смотрел прямо на Элизабет. Клинтон оказался прав. Он был не один. Рядом с Ричардом стояла восхитительная красавица с золотыми волосами, и что-то говорила ему с томной улыбкой на алых подкрашенных губах. Элизабет вздрогнула, разрывая момент, когда время казалось замерло между ними, и отвернувшись, прошла мимо. Она не могла видеть отражения боли и потрясения, промелькнувшие в глазах Ричарда Мельбурна.

Элизабет уже ушла, а он продолжал смотреть ей вслед слепыми глазами, на время оглохнув и потеряв способность воспринимать окружающий мир. Он слышал только удары своего сердца и пульсирующую боль висках. Его мир рухнул, и он не знал, не имел понятия, как возможно вновь собрать осколки своей жизни и научиться дышать. Он дал ей достаточно времени, чтобы она могла подумать и принять решение.

"- Я представляю, как войду в переполненный зал Уайт Холла и увижу тебя среди разряженных пресыщенных жизнью самодовольных гостей. Как ты посмотришь на меня, став снова одной из них, выйдешь ли на встречу или с презрением отвернешься.

– Я никогда не отвернусь от тебя, Ричард. Как я могу. Неужели ты не чувствуешь, что между нами происходит нечто особенное? Когда я вижу тебя, просто смотрю, даже не прикасаясь, внутри меня все замирает, я иногда забываю дышать, и я ничего и никого вокруг не замечаю. Я просто не в силах оторваться от тебя. Словно не глаза, а душа любуется тобой."

Это были ее слова. И она только что отказалась от них, подтвердив его опасения. Она отказалась от него. Все кончено.