Седьмой
Шрифт:
Когда мы с Рати начали накрывать на стол, она бросилась нам помогать. И хотя мы напомнили ей о том, что она в гостях, металась от окна ВСД и пищевого синтезатора к столу раза в полтора быстрее и чаще, чем мы.
Во время трапезы явно чувствовала себя не по себе – чуть ли не через предложение темнела взглядом или «зависала». По моим ощущениям, не в Сети, не в имплантатах, не в коммуникаторах, а в собственных не очень приятных мыслях. Видимо, поэтому, вслед за нами перебравшись из-за стола в мягкий уголок и услышав предложение Ромма рассказывать, начала с признания:
– Я прилетела к полудню. Знала, что вчера вечером
– Ну да, свои контакты мы не оставили… – понимающе кивнул Дэн и ненадолго поплыл взглядом: – Прошу прощения и исправляю свою оплошность.
– Большое спасибо! – снова покраснела Чистюля, собралась с духом и посмотрела ему в глаза: – В рядах оппозиции, возглавляемой моей матерью, творится что-то непонятное. С одной стороны, и она, и ее сторонники до дрожи в коленях испуганы результатами вашей дуэли с одним из лучших бретеров Королевства, слухами о скором появлении вокруг трона неудержимых и неуправляемых «Конкистадоров» и известием о том, что вы передали королеве Альери некое устройство, способное перевернуть привычный мир…
– Некое устройство? – переспросил эрратец.
Доэль утвердительно кивнула:
– Я не стала рассказывать об СПП. Сочла это неправильным.
– Понял, продолжайте!
– С другой стороны, они боятся, что это «устройство» и отпетые головорезы из Эррата обнулят все лелеемые планы, соответственно, призывают поторопиться с их реализацией. С третьей, во время сборищ, еще недавно удивлявших сплоченностью и единством, начали чувствоваться неуверенность и раскол. А моя мать после вашего поединка потеряла сон: оказывается, в Монэрте вы пообещали вызвать ее на дуэль и убить, если она еще раз откроет рот в то время, когда вы говорите, и теперь ей снится, как вы разваливаете ее на две половины. В общем, ситуация неприятная, и я побаиваюсь, как бы они не решились на какую-нибудь глупость!
– Вряд ли я ошибусь, если скажу, что еще совсем недавно вы мечтали о смене правящей династии… – глядя ей в глаза немигающим взглядом, предположил Ромм. – А теперь прилетаете и рассказываете о планах оппозиции.
– Некоторые наказания заставляют переоценивать детские представления… – опустив голову, глухо сказала Доэль. – Я посмотрела на себя со стороны и осознала, что королева из меня, как из «Форема» орбитальная крепость! Нет, сидеть на троне и наслаждаться властью над подданными никаких проблем не составит, но справиться с управлением государством я объективно не способна. А значит, как только я сяду на трон, Тэххером станут править те, кто будет давать мне «правильные» советы. Или делать правильные комплименты.
– А каким будет правление вашей матери? – спросила я.
Чистюля рывком повернула голову ко мне, заставив закачаться рыжий «хвост» с белой прядью, и криво усмехнулась:
– Мама жаждет абсолютной власти. Власти ЛЮБОЙ ЦЕНОЙ! То есть, ей плевать, сколько крови прольется во время переворота, плевать, кто из ее сторонников выживет, плевать даже на меня – главное, чтобы в один прекрасный день к ее ногам пали все! А она млела от возможности ими ПОВЕЛЕВАТЬ!
– Суть понял. И, в
Женщина нервно сглотнула и вымученно улыбнулась:
– Ти’Вест – это своего рода клеймо. Для всех, кроме вас троих. Мое появление во дворце вызовет сначала однозначную реакцию: «Почувствовала, что ситуация изменилась, и сразу же переметнулась», а затем и желание превратить меня в осведомителя. А вы знаете, какой я была, из-за чего изменилась, чего хочу добиться, и видите во мне обычного слабого человека! Поэтому поверите в искренность моих намерений в разы легче и быстрее, чем те, кто привык к строго определенному поведению многих поколений моих предков.
– Что ж, я вам, пожалуй, верю… – после небольшой паузы заявил Дэн. – И постараюсь убедить в этом королеву.
С плеч Чистюли словно упала тяжеленная плита – она облегченно перевела дух, полыхнула такой благодарностью, что мы с Рати невольно переглянулись, и несмело продолжила:
– А еще я изучила общеобразовательные учебные заведения Тэира и подобрала два неплохих варианта. Один с проживанием дома, а второй в общежитии школы военного уклона с очень широким спектром специализаций…
– Спасибо! – поблагодарила ее Рати. – Но я уже выбрала сестре учебное заведение и оплатила весь курс.
У Доэли оборвалось сердце, а взгляд снова погас:
– Простите. Я просто хотела помочь…
– Я действительно вам благодарна! – почувствовав то же, что и я, успокоила ее Муза. – А решение заняться этим было спонтанным. Вернее, мне подсказали, и я нашла.
В это время заговорил Ромм:
– Доэль, это все, что вы хотели мне сказать?
– Да.
– Тогда я отправляюсь к королеве, а вы пока общайтесь с девчонками. И не торопитесь улетать – я вернусь от силы через пару часов…
Чистюля неуверенно посмотрела на нас, не почувствовала в наших эмоциях ничего страшного и, немного поколебавшись, кивнула. Эрратец тут же встал и вышел из гостиной. А через десяток секунд мне в ДС упало его сообщение: «Присмотрите, а то действительно сломается». Мог и не говорить – с момента «лечения» эта женщина превратилась совсем в другого человека, и ее душевные метания вызывали во мне непритворное сочувствие. Выяснить отношение к ней Рати я не успела, так как младшенькая, явно получив то же самое сообщение, ненадолго отлучилась, а когда вернулась, выставила на стол бутылку хорошего вина и предложила Чистюле заключить мир.
Та тут же согласилась. И на радостях осушила весь бокал до последней капли. Рати подлила ей еще. Но не сразу, а в процессе рассказа о планируемом будущем сестрички. Потом спросила о том, как родные Чистюли отнеслись к ее ранней седине, искренне возмутилась проявленному равнодушию и так далее.
Минут через двадцать пять мы открыли вторую бутылку, через сорок третью. Потом прихватили ее с собой и утащили постепенно пьянеющую Доэль в нашу любимую купель. А там, основательно напоив, дали возможность и выговориться, и нареветься всласть. В результате, к возвращению Дэна она стала тихой, молчаливой и спокойной, как озеро в полный штиль – сидела в кресле, в которое мы ее усадили после «восстановительных процедур», смотрела на нашего мужчину с бесстрастностью статуи и ждала «приговора».