Седой капитан
Шрифт:
Люк на палубе был уже открыт. Седой Капитан вышел наверх и остановился у поручней, еще мокрых от морской воды. Недобро сощуренные его глаза смотрели на фалангистский военный корабль.
Миноносец был уже близко. По его палубе перебегали люди суетились возле орудий и механизмов. Конечно, они сразу заметили, что «Люцифер» вынырнул из воды. Из труб «Сан–Себастьяна» повалили густые клубы дыма. Корабль описал полукруг и ринулся прямо на «Люцифер». Одновременно начали опускаться ниже стволы его орудий, готовясь нащупать цель. Эрнан Рамиро будто не замечал надвигавшейся угрозы, он спокойно
Алесь растерянно смотрел то на него, то на миноносец. Что же произойдет сейчас? Ведь враг вот–вот начнет обстрел? С такого расстояния нельзя промахнуться, снаряды попадут в «Люцифер»… а Капитан ничего не предпринимает, оставляя «Люцифер» под угрозой неминуемого расстрела… неужели Капитан растерялся, колеблется? Но тогда окончательная гибель, конец…
А стволы пушек все опускались. Вот они уже оказались на уровне какой-то воображаемой прямой линии, соединявшей «Сан–Себастьян», покрытый стальным панцирем грозный миноносец – с безоружным «Люцифером», который лениво покачивался на волнах. Сейчас, сейчас прозвучит оглушительный залп, который разнесет «Люцифер» в клочья…
И вдруг пушки миноносца остановились, застыли в неоконченном движении, будто у них застопорились механизмы. А «Сан–Себастьян» вместо того, чтобы держаться курса, при котором его пушки были бы наведены на «Люцифер», почему-то продолжал разворачиваться, будто по инерции. Алесь начал догадываться, в чем дело.
— Ха–ха–ха! – Раздался около него сухой, короткий смех, в котором не было ничего веселого. Напротив, этот смех звучал угрожающе, в нем ощущался одновременно и гнев, и насмешка.
Алесь оглянулся это смеялся Седой Капитан, схватившись за поручни.
— Ха–ха–ха! – Раздался еще раз этот холодный смех. И Эрнан Рамиро заговорил громко и четко, так, чтобы каждое его слово долетало до людей на миноносце. – Вы не ожидали этого? Вы думали, что так легко будет расстрелять мой «Люцифер»? Напрасные надежды, фалангистские наемники!
Он наклонил голову к переговорной трубе:
— Вперед, Валенто !
«Люцифер» ожил. Его металлический корпус завибрировал от работы мощных механизмов. Нос медленно повернул в сторону «Сан–Себастьяна». «Люцифер» начал приближаться к миноносцу.
Алесь понял: действием своих направленных генераторов, их электромагнитными колебаниями Седой Капитан остановил все механизмы на миноносце, как останавливал ранее моторы танков и автомобилей. Грозный до сих пор «Сан–Себастьян» стал беспомощным! Он не мог больше самостоятельно двигаться, им нельзя было управлять, он стал игрушкой морских волн.
Метрах в ста от миноносца «Люцифер» снова остановился. Отсюда было видно беспомощную суету, которая началась на палубе «Сан–Себастьяна». Видимо, люди на миноносце не понимали, что произошло, почему застопорились все механизмы. Оттуда долетали возбужденные, сердитые возгласы, чьи-то раздраженные команды, свистки.
В этом гомоне неожиданно раздался одинокий сухой выстрел. Пуля, выпущенная из пистолета, просвистела где-то вверху, над «Люцифером». Седой Капитан, не обращая на это никакого внимания, поднял руку. Широким, повелительным жестом он протянул ее в направлении
— Слышите ли вы меня? — Спросил громко Эрнан Рамиро.
— Что вы хотите сказать? – Донеслось в ответ с «Сан–Себастьяна». Голос был тот самый, который Алесь слышал раньше, но в нем не было уже ни уверенности, ни угрозы. Напротив, в нем чувствовалась растерянность.
— Мне не о чем долго с вами говорить, – спокойно и властно, с оттенком явного презрения сказал Седой Капитан. – Прежде всего не тратьте зря пуль из винтовок и пистолетов. Не долетев до меня, все пули упадут в море. Если вы узнали мой «Люцифер», то, надеюсь, помните о таком его свойстве, вы наверняка слышали об этом.
Ответа не было. Тревожное молчание царило на «Сан–Себастьяне».
А голос Эрнана Рамиро становился все более угрожающим, он звенел, как металл, в этой удивительной тишине.
— Я обезвредил ваше оружие. Электромагнитными волнами моих генераторов я остановил все электромеханизмы на вашем корабле. Ваши пушки, неподвижно застыли, так как их механизмы также отказались работать, покорные мне. Все это сделал я. Но это не все, что я сделаю с вами!
Казалось, многозначительная тревожная тишина стала еще глубже, и никто на «Сан–Себастьяне» не решался ее нарушить.
— Вы хотели расстрелять меня – за это вы погибнете сами! И так будет со всеми, кто в дальнейшем попытается мешать моей великой мести. С этого времени я считаю все разговоры излишними. Пусть теперь говорят не слова, а дела! Ваш Фернандес объявил мне войну – ладно, я принял ее. Ему все равно ничто не поможет, а вы, исполняющие его приказы и охотящиеся на меня, сами погибнете. Те из вас, кто случайно останется жив, смогут передать мои слова другим: пусть опомнятся, пока есть еще время! Ровно через пять минут «Сан–Себастьян» взлетит в воздух от взрыва собственных снарядов и бомб! Я, повелитель техники, человек, который не боится никого и ничего, ибо мной руководит святое чувство мести палачам, – теперь единственный, кто имеет право приказывать всем! Я не хотел вашей гибели. Но вы сами навлекли ее на себя. Пусть ваша судьба научит других. Такой мой приговор.
Наклонившись к трубе, Эрнан Рамиро приказал:
— Поставьте охранную защиту, Валенто! Приготовить электрическую мину!
— Есть, Капитан! – Донеслась глухой ответ из трубы.
— Иди вниз, Алесь, – не поворачиваясь к юноше, бросил Эрнан Рамиро. Это был холодный приказ. Это был совсем непривычный для юноши тон, в котором не оставалось и тени тех дружеских интонаций, к которым Алесь привык во время пребывания на «Люцифере».
Спускаясь в люк, Алесь еще раз посмотрел на Седого Капитана. Эрнан Рамиро неподвижно стоял на палубе, заложив руки в карманы кожаной куртки, нахмурив брови, не сводя взгляда с обреченного им на гибель миноносца. Резкие, глубокие морщины появились на его лице, которое сразу как будто постарело. Он что-то тихо шептал. А на палубе «Сан–Себастьяна» суетились испуганные люди…