Сегодня и всегда
Шрифт:
Мужчина отпустил Клео, и она снова понадежнее обхватила Триш, затем повернулась к нему. Сейчас она скажет ему такое… такое, что мало не покажется… Он запомнит это на всю жизнь… Но незнакомец ушел. Все, что она успела увидеть, была его голова с блестящими черными волосами, которая исчезла в блестящем черном автомобиле, и дверца захлопнулась.
– Как вы смеете?! – крикнула она вдогонку отъезжавшему автомобилю. – У нас тут не «пьяный девичник», а я так и вообще не пила. Я не выпила ни одного бокала, ни одного, ни одного… Ты… зазнавшаяся задница!
– О, моя голова! – стонала Триш, пытаясь зажать уши. –
– Да, – раздался знакомый голос. Опять тот. Пьяница. – Не кричи, не то прибежит полиция, и нам всем не поздоровится.
– Дома есть шоколад. – Эйлин проявляла верх спокойствия. – Шоколад «Нестле» и мороженое в морозилке. И еще шоколадные кексы от Мо, но они, наверное, уже черствые, так что вам не понравятся.
Клео волокла Триш домой.
– Никогда не говори «никогда», если речь идет о кексах от Мо. – Это было все, что она была в состоянии сейчас сказать. Но если бы она увидела того мужчину снова, то сказала бы, что сожалеет о происшедшем.
Глава 10
Дейзи сидела, держа на коленях маленькую сумочку из розовой шерсти ручной работы. Сейчас она могла разглядеть ее получше, тем более что старалась не смотреть на огромные часы, висевшие на бежевой стене приемной клиники репродукции человека «Авалон».
Господи, уже десять минут одиннадцатого, а их консультация назначена на девять тридцать! Еще несколько пар ожидали своей очереди, кое-кто казался спокойным, но многие явно нервничали. И все старались отвести взгляд от часов на стене. Никто не поднимал глаз и на секретаршу, сидевшую за столом, очень милую и свеженькую, и никто не думал жаловаться, что приходится так долго ждать. Это было не то место. Здесь каждый из присутствующих выглядел так, словно священный Грааль был спрятан где-то в глубинах здания, и все с замиранием сердца ждали, что вот-вот их вызовут, чтобы поклониться ему. Воздух содержал двадцать пять процентов азота, двадцать пять – кислорода и пятьдесят процентов надежды.
Каждый раз, когда женщина, одетая в белоснежный халат, выходила из кабинета, чтобы вызвать следующую пару, все выжидающе вскидывали глаза и снова со вздохом опускались на жесткую банкетку, услышав, что их очередь еще не подошла.
Алекс вообще не любил ждать, и Дейзи, прекрасно зная его, не могла не видеть, как он нервничает. Он сидел, отклонившись назад, положив ногу на ногу, и потирал колено, как будто находился в самолете и действовал согласно инструкции на видео: «Как избежать застоя крови в венах ног при продолжительном сидении». Глаза его были опущены, словно он опасался встретить в этом месте кого-то из знакомых.
Дейзи повернулась к нему.
– Как ты себя чувствуешь? – поинтересовалась она, уже, наверное, раз в десятый за это утро.
– Прекрасно, – без улыбки отвечал он, как отвечал каждый раз.
Нервы, это просто нервы. Дейзи придвинулась поближе и взяла его руку. Пальцы Алекса ответили слабым пожатием. Хорошо. Закрыв глаза, она старалась подумать о чем-то приятном. Через пару дней ей предстоит лететь в Дюссельдорф на ярмарку одежды, и будь это обычный день, она была бы сейчас дома и, собирая вещи, придирчиво выбирала то, в чем могла появиться в столь ответственном месте. Для человека ее профессии очень важно, чтобы
Она в который раз поднялась со своего места, чтобы полистать журналы, разложенные на низком журнальном столике. Стопка старых женских журналов, пара журналов, посвященных яхт-клубам, и единственный номер «Нэшнл джиографик» с фотографией Перу на обложке.
Дейзи выбрала этот.
– Посмотри, Алекс, – улыбнулась она, – Перу. Мы так мечтали поехать туда. – Она предлагала ему журнал, как жрец инков предлагает жертвенную овечку.
Алекс взял журнал и замер, когда дверь кабинета открылась и высокая темноволосая женщина в белоснежном халате вышла в приемную со словами «Дейзи Фаррелл и Алекс Кении, пожалуйста».
Дейзи стремительно вскочила, словно чертик из коробочки.
– Это мы! – воскликнула она, задыхаясь.
Все напоминало обычный визит к доктору. Пожалуй, за исключением того, что высокая женщина – доктор Мейким, – заполняя историю болезни, задавала множество специфических вопросов: есть ли у них братья и сестры, были ли у Дейзи беременности или нет, были ли операции и болезни, и если были, то какие…
Пока все это продолжалось, Дейзи расслабилась, сказав себе, что все так, как всегда у врача, и не стоит нервничать. И тут доктор Мейким положила ручку и начала перечислять методы лечения, которые предлагает их клиника.
Продолжая говорить, она протянула пачку бумаг.
– Вам тридцать пять, это именно тот возраст, когда мы замечаем у женщины нарушения в области репродуктивной функции. – Она обращалась к Дейзи, и та вновь ощутила боль из-за того, что во всем виновата она. – Но воспроизведение потомства – комплексная задача, – продолжала доктор Мейким, – и роль партнера здесь не менее существенна. Если проблема в качестве спермы, то существуют различные методы, способные бороться с этим недостатком, начиная от насыщения спермы при помощи экстракорпорального оплодотворения и кончая использованием спермы донора.
Слушая эти слова, Дейзи не смела, поднять глаза на Алекса. Он, не мигая, смотрел на врача. Мужчины готовы видеть в своей проблеме ослабление мужской силы, согласно настольной «библии» Дейзи «Советы женщине, мечтающей стать матерью». Честное слово, Дейзи не возражала бы, если бы вина целиком лежала на ней, пусть только Алекс не казнит себя, думая, что все дело в нем. Она, несомненно, пройдет через все испытания, не сказав ни слова, только бы родить ребенка. Какая разница, чья это вина, если она сможет забеременеть? Дейзи положила руку на колено Алекса, но он, казалось, был полностью поглощен тем, что говорила доктор Мейким, и никак на это не отреагировал.
Далее доктор Мейким попыталась довести до сознания своих пациентов, через что им предстоит пройти ради достижения цели. Продолжительное гормональное лечение, в редких случаях сильный эмоциональный стресс, зачастую неудача.
– Шкала успеха варьируется от клиники к клинике, но средний процент желаемого исхода, то есть когда родители покидают нашу клинику с ребенком, – ее лицо осветилось улыбкой, когда Дейзи вздрогнула в ответ на прямоту услышанного описания, – примерно двадцать процентов.