Сегодня или никогда
Шрифт:
Необыкновенно уродливый мопс по кличке Шнапс, редко покидавший колени Дейтера, преданно смотрел на него. Единственный оставшийся у собаки зуб торчал из ее пасти под острым углом, выдавая прямо-таки маниакальную чувствительность.
Джон улыбнулся. Ему нравилось присутствие Дейтера.
Не потому, что он любил этого человека, — вряд ли кто-либо отважился бы признаться в любви к толстому немцу, а скорее потому, что тот олицетворял собой необычность «Приюта изящества».
Джон всегда ощущал особую привязанность к этому
Но не только.
Этот дом наполняла атмосфера счастья. Здесь в отличие от большинства других мест радовались жизни.
И самое главное — графиня всегда держала для него наготове комнату. Одну и ту же. Этот жест, отчасти продиктованный ее любовью к маркизу, глубоко трогал Джона, обедневшего виконта без собственного поместья. В «Приюте изящества» он чувствовал себя дома.
Подали завтрак.
Много лет назад графиня привезла с собой из Франции повара, совершенно серьезно заявив, что скорее откажется от родового герба, чем от хорошего повара. Поэтому кухня в замке всегда была превосходной. Почему же он вдруг потерял аппетит?
Джон взглянул на сидящую напротив юную деву, которая с веселым видом уплетала петуха в винном соусе. Причина его плохого настроения была банальна. «Шерше ля фам».
Смешное заявление Хлои о том, что она собирается подражать его образу жизни, не слишком расстроило его. Вряд ли она говорила серьезно. Скорее всего девушка просто дразнила его, получая от этого, как всегда, огромное удовольствие. Его глубоко задело другое, на первый взгляд невинное замечание Хлои: «Твои любовницы, наверное, доставляют тебе огромное наслаждение».
В том-то и дело, что нет.
Конечно, он получал удовольствие. Ему нравилась такая жизнь. Но огромное наслаждение? Этого Джон никогда не испытывал.
Он понятия не имел почему.
— Джон! — прервал его мысли голос Хлои. Он вопросительно взглянул на девушку.
— Не могли бы мы прогуляться по саду после завтрака? Мне нужно кое-что обсудить с тобой. — Она многозначительно посмотрела на него сквозь стекло бокала.
Похоже, она не отказалась от своей абсурдной затеи. Джон спокойно встретил ее взгляд.
— Нет, Хлоя.
Джон упрямится, подумала она. Пришло время его слегка подтолкнуть. Обмакнув указательный палец в бокал с вином, она провела его влажным кончиком по своей пухлой нижней губе — жест, перенятый у какого-то актера.
Казалось, она не замечает, как капля красной жидкости стекает у нее по подбородку.
Застыв с поднесенным к губам бокалом, Джон не отрывал вопросительного взгляда от девушки.
Что она, черт возьми, делает?
Хлоя, довольная произведенным эффектом, решила, что все было сделано правильно. «Так, посмотрим на его лицо… он заинтересовался!»
Воодушевленная успехом,
Плохо только, что при этом вид у нее стал немного дурацким.
У Джона было такое выражение лица, как будто его ударили дубинкой по голове.
— Я настаиваю, милорд, — с придыханием произнесла Хлоя.
Поперхнувшись вином, он закашлялся.
— Ты хорошо себя чувствуешь, Джон? — озабоченно спросила графиня, наклонившись вперед.
Морис похлопал племянника по спине.
— Этот здоровяк? Да он просто воплощение здоровья.
Джон перехватил руку дяди, чтобы избежать следующих шлепков.
— Пр… кхе… прошу прощения, графиня. Мне показалось, что я вижу нечто… невероятное. — Он бросил на Хлою пронизывающий взгляд.
— Будь осторожнее. Мой повар Лафен ужасно расстроится, если тебе станет плохо за столом, — ласково улыбнулась ему графиня.
Джон ответил ей улыбкой, а затем с грозным выражением лица посмотрел на Хлою.
— Сад, — упрямо повторила она.
— Очень хорошо, Хлоя. — Джон отбросил салфетку и встал. Он знал, что если этот рыжеволосый бесенок вбил себе что-нибудь в голову… в конце концов, в его же интересах выяснить, в чем дело, и пресечь ее фантазии в зародыше. Не стоит и пытаться угадать, какие мысли бродят в этой маленькой головке.
Жизненный опыт убедил его в бессмысленности любых предположений.
Глава 2
Хлоя размышляет
— Я хочу, чтобы ты женился на мне.
Джон не знал, что ему делать — смеяться или биться головой о кирпичную стену.
Он выбрал первое. Прислонившись к дереву, в тени которого стояла скамья, где они сидели, он разразился громким хохотом.
Хлоя терпеливо ждала, пока он даст выход своим эмоциям.
— Что? — наконец выговорил он, вытирая выступившие на глазах слезы.
Главное в отношениях с Джоном — не показывать свою заинтересованность. Хлоя удивлялась и радовалась тому, что ни одна другая женщина еще не поняла этого. Никто лучше ее не знал Джона, к тому же она внимательно наблюдала за его поведением во время бабушкиных званых вечеров. Джон никогда до конца не раскрывался перед женщинами, за которыми ухаживал.
Хлоя не понимала, откуда взялся этот барьер, она только знала о его существовании. Ходили слухи, что Джон дарит женщинам неизъяснимое наслаждение, но никогда не отдает самого себя, оставаясь эмоционально холодным. Женщины говорили, что, вступая в любовную связь, лорд Джон подходит к ней чисто по-деловому.
Хлоя всегда знала: их особая близость стала возможна лишь потому, что Джону никогда не приходило в голову ухаживать за ней. И теперь нельзя было исключать возможности, что он оттолкнет ее.