Сегодня-позавчера
Шрифт:
Всё-то он видит! Не удалось свалить по-тихому. Сейчас, значит, запрягать будет.
– Сможешь ночью нас вывести к дому?
– Всех?
– Нет, блин, только комсомольцев! Ясен пень, всех!
– Так и поползём, как муравьи, цепочкой?
– Ты чё мне тут умничаешь? Вопросы задаёт! Ты мне ещё поговори! Задача тебе поставлена - исполняй! Через час - доложишь план. Что не ясно?
– Ничего не ясно!
– Кру-гом!
Так я и сам уже хотел. Есть, что-то, мне захотелось. Кушать. И до вонючего "укрытия" надо бы. Требования бренного тела как всегда приземляют, жёстко довольно, буйный полёт
***
С обеда стали подкрепления, группами по 3-7 человек, подходить, а точнее - приползать. Писари, картографы, связисты, кладовщики-учётчики-грузчики службы тыла, ездовые безкобылые и шофера безлошадные. Сапожник, брадобрей, портной, кто ты будешь такой? Рука-лицо. Ротный так и сделал. И меня обматерил за хамскую усмешку. И правильно - комдив тут последние сусеки выметает, а он - любиться! Наглая штрафная морда! Комдив - дивизию раздел-разул. Оставил штаб без квалифицированного персонала - плакать надо, а не лыбиться. Сколько же дармоедов по штабам отирается! Форма у всех - как на парад. Морды - натощак и не обгадишь. Ползать - не умеют. Машут задницами, как флагами. На убой.
Вот уж, ирония судьбы - из тёплого, пригретого места - в штрафники. Без суда и следствия.
Как тут не ржать?
Ну и совсем для выноса мозга - "танковый батальон". А если совсем оборжаться - то это - рембат. Аж, при двух танках. Хоть и оба - Т-34. СТЗ. У них - башня оригинальная. И остальное - по мелочи. У нас, в СССР, хоть и стандарт, ГОСТ, но танки Т-34 разных заводов - разные. Запчасти от одного Т-34 - к другому не всегда подходят. Барабан от одного ППШ в другой - не втыкается.
Танков - два. Танкистов - ноль. Ездить и стрелять умеют - уже танкисты. Какая тактика применения танка? О чём ты. Это же - танк! Что там изгаляться? Правила танкования бронёй, манёвр огнём - можно не спрашивать. С Катуковым по этому вопросу пообщаюсь, если доживём с ним до встречи. Танки - собранные из того, что было. Латаные - перелатаные. У одного - не заваренная пятисантиметровая пробоина в башне. Как раз - где заряжающий. Дополнительная ему вентиляция и обзор.
Рембатовцев - много. Человек 50. При почти десятке пулемётов ДТ. Вот это - уже сила! Пулемётная рота. Их больше, чем нас. Нас надо было к ним "придавать", а не наоборот. Но, рвотный ротный - один такой. И начштаба это знает. В лицо ротному не говорит только, чтоб не зазнался.
На танках привезли и гранаты. Много. Каждому бойцу по десятку гранат можно раздать. Правильно. Бой в городе - гранатный бой. Граната - шаг. Ещё граната - ещё шаг. В нужник захотел - гранату брось. Сходил - ещё брось. Ну, согласен, утрирую.
Ветераны роты во главе с самим ротным проводят "вводный инструктаж". Учат этих "специалистов" тактике пехотного боя. Я - отлыниваю. Типа - думаю. Вдруг - бой, а я - уставший.
– Миша, ты сможешь людей провести?
– спрашиваю Маугли.
Он - кивает. Он не говорит, но писать - не разучился. Зовут его - Миша. Даже не так - Мышонок. Так его называл отец. Фамилию свою Мышонок - не помнит. И имена родителей - не помнит. Бывает. Для самосохранения его разум блокирует часть самого себя. Тяжело - потерять родителей. Потерять
Но, парень - справился. С потерями, но - всё же. Он - боец. И ещё какой! Он и поведёт одну из групп. Мне бы ещё одного "сталкера"!
Ба, какие люди! Идёт, улыбается, как ни в чём не бывало. Киркин. Улыбаюсь радушно ему, а как подходит близко и протягивает руку - бью в лицо. Сильно, но аккуратно. В скулу. Чтобы фонарь - во всё лицо, но ничего не сломать. И не убить. Научен уже поварёнком. Хватит.
Падает на пятую точку. Сидит в нокауте, головой водит. Юшку сплёвывает. Молчит. Подаю ему руку. Принимает, поднимается, жмёт руку.
– Работаем?
– спрашивает, шевеля скулами и челюстью, щупая осторожно рукой.
– Работаем.
Не спросил - за что? Не обиделся. Знает - за дело. Подставил меня. Использовал меня, как ширму, как приманку, будучи уверенным, что убьют меня, найдут рацию. И его группу искать - не будут. Потому и не сообщил, что должен выйти боец Шурочки. Без документов и знаков различия. Уверен был, что выжить и выйти - невозможно. А получив запрос - охренел. Конечно, подтвердил, что боец Кенобев был в составе группы и "выходил" самостоятельно. Потому и отпустили меня. Когда выяснилось, что я - это я.
– Ты - один?
– спросил его.
– Один, - кивает Киркин, - у меня - сутки отдыха. В твоём распоряжении. И будем - в расчёте.
– Идёт. У нас тут задачка - из невыполнимых. Надо охватную группу провести. Мне как раз сталкера - не хватает.
– Сталкер? Ходок?
– удивился Киркин.
А тут удивился я.
– Я из Одессы, здрасте, - усмехнулся он с характерным "одесским" выговором, - а там у нас греков - полно.
– Я маршруты наметил для прохода, но нужны проводники опытные в скрытном хождении через линию фронта.
– Тогда я - то, что нужно. Рассказывай, что задумал?
– Задумал на ёлку влезть, персик съесть и косточкой - не подавиться. Взять этот долбанный стратегический объект к вящей славе Императора.
– Какого Императора?
– удивился разведчик.
– Межгалактического. Так, присказка такая.
– А-а! Не говори так. Или тебе понравилось гостеприимство особистов?
– Не понравилось. Бывает. Рассказывай, как у вас всё прошло?
– Плохо. Майора целого, вкусного такого, под шумок уволокли, но не довели.
– Бывает, - кивнул я.
– Бывает, - кивнул он, - когда выступаем?
– В 3 ночи.
– До полудни - я с вами. Если выживу - должен буду явиться в расположение.
– Сплюнь! У нас - никто не погибнет. Мы - уже давно умерли. Убить нас - невозможно.
– Ты знаешь, Кенобев, что ты совсем ёжнутый?
– спрашивает меня на полном серьёзе.
– Знаю. Страшно?
– При пожаре в сумасшедшем доме надо идти за самым ёжнутым из психов - он и выведет.
– Мудро. Подбери себе группу голов десять-пятнадцать из этого стада. Проинструктируй и отдыхай. Вы с Маугли выступаете в 2.00. Я веду остальных в 3.00. Идём тихо, без музыки. Оркестр будет, когда возьмём 1 этаж.