Сегодня война
Шрифт:
– Кто такой? – Один из военных уставился на Сергея.
– Знакомый, – пожал плечами парень.
Что он мог сказать еще?
– Собирайся. Пойдешь с нами.
– На каком основании? Куда?
– В армию.
– Куда?!
Если бы сказали – в тюрьму, Серанцев удивился бы намного меньше. Менты и есть менты, они вполне могут замести невиновного, лишь бы выполнить какой-нибудь план по раскрываемости, но армия?..
– Не притворяйся глухим. В двадцать три ноль-ноль будет официально объявлено о введении военного положения и мобилизации
– Но я не имею отношения… – растерянно проговорил Серанцев. – По какому праву?
– Не сомневайся: по законному. Шевелись, парень. Служил?
– Нет, разумеется.
– Тогда чем раньше встанешь в строй, тем больше шансов, что чему-нибудь успеешь научиться. Давай-давай. Времени у нас нет.
– Я вообще москвич. Здесь в командировке, – как последний аргумент привел Сергей. Даже молниеносно сбегал в комнату, принес паспорт.
Военный мимоходом заглянул в документ и равнодушно вернул владельцу.
– Не имеет значения. Пошли. Или тебя силой тащить?
Из-за спины офицера (или сержанта? Серанцев считал ниже достоинства разбираться в званиях) выглянул здоровенный мордоворот.
– Разрешите, товарищ старший лейтенант?
Тут явно не шутили.
– Я сам, – вздохнул Сергей. Он еще надеялся, что все разъяснится и случившееся останется мимолетным приключением. Из тех, о которых можно будет уже через день со смехом поведать друзьям и подругам.
С верхнего этажа бодро спускался мужчина года на четыре старше Серанцева. «Значит, не одного меня», – подумал сисадмин, и стало немного легче. Чем больше народу, тем быстрее закончится этот кошмар.
Зато в соседней квартире военным стали возражать. Здесь жил лишь один мужчина, подпадающий под призывной возраст. Уже за тридцать пять, мимолетом взглянувший на погоны и сразу встретивший предложение в штыки.
– Я не подпадаю под указ, товарищ старший лейтенант.
– Это почему еще? – удивился офицер.
– Отбывал срок наказания в исправительном учреждении. Между прочим, червонец.
– По какой статье?
– Убийство, – серьезно поведал мужчина. – Вот справка об освобождении.
– Так она прошлого года. – Старлей взглянул на дату.
– А есть разница? Все равно уголовный преступник. Таких в армию не берут.
– Сейчас всех берут, – после мимолетного колебания объявил офицер. – В указе ничего о вашей братии не было. Лишь по состоянию здоровья. Явные инвалиды, и такое прочее. Вы инвалид?
– Нет. Хотя здоровье после зоны не то. Думаю, медкомиссия найдет что-нибудь несовместимое со строевой службой.
– Не будет медкомиссии. Руки-ноги на месте, так что пошли. Если что, начальство разберется.
– Какое пошли, гражданин начальник? Тебе же русским языком сказано: судим по серьезной статье. Разве таким можно Родину защищать? Да и не мальчик я давно в ваши игры играть.
– Вяжем, товарищ старший лейтенант? Будет тут всякий урка правила устанавливать! – Сопровождавшие офицера
– И куда я связанный буду годен? – резонно спросил мужчина.
– Вот что, Комаров, – офицер заглянул в справку. – Мужик ты тертый, что такое законы военного времени, должен знать. Собирайся. А там как начальство решит. Или ты считаешь, отсидел, и никакого долга перед страной у тебя нет?
– Я свои долги давно отдал, – угрюмо буркнул мужчина. – Этой гребаной стране я ничего не должен. Ладно, пойду. Все равно не отстанете, да еще какую статью придумаете. От власти только гадости и жди. Только хоть пяток минут дайте. Оденусь, соберу кое-что на дорожку…
– Никаких спиртных напитков! – сразу предупредил старший лейтенант.
– А то не знаю! Так, сигареты, кое-какую мелочовку. У вас теперь, я слышал, даже табак не выдают. А я человек курящий, бросать не намерен. Предупредили бы хоть. Все у вас через одно место…
Но собрался действительно быстро, пожалуй, даже меньше обещанных пяти минут.
С другой стороны, надо же дать человеку время! Пока оно вообще есть…
Машины проезжали по дороге примерно с периодичностью одна в десять-пятнадцать минут. Гражданских среди них стало заметно меньше, даже по сравнению с утренним временем. Можно было бы объяснить это тем, что простому жителю было уже все равно, кто будет править: марионеточное правительство или оккупанты напрямую, особо хуже точно не будет, мирных граждан никто не трогает. Вернее, трогают, но все в иных смыслах. Но не убивают напрямую – точно. Однако наверняка гораздо в большей степени это было следствием нехватки топлива и поголовным закрытием бензоколонок. Иначе многие просто бы убрались из предполагаемой зоны боевых действий хотя бы на то время, когда воюющие стороны откатятся куда подальше.
Мало ли какие случайности бывают? Кто-то, из своих ли, из чужих, промахнется, а в итоге снаряд упадет прямо в твой дом. Или ракета, или, там, бомба. Так ведь хрен редьки не слаще.
Зато стало больше военного транспорта. То санитарные автобусы, то разномастные окрашенные в защитный цвет грузовики, частью тоже с ранеными, частью – с вполне здоровыми бойцами. Раз даже прокатил БТР-80 на семи колесах. Куда подевалось восьмое, осталось лишь предполагать. Но грохот канонады вдали окончательно стих, и за кем осталась промежуточная победа, можно было только гадать.
В небе промелькнул белый след. Судя по быстроте, ракета. В какой город она направлена, или не в город, а на позиции? Не узнать.
Александр встал, прошелся ближе к дороге, и почти сразу рядом затормозил потрепанный «шестьдесят шестой» «газон».
– Братан, давай в кузов! – Из кабины высунулся молодой военный. Сразу не понять, сержант или офицер? Знаков различия на бронежилете нет.
– А вы куда? – поинтересовался капитан.
– Подальше отсюда! Когти надо рвать, пока их не выдрали!