Секрет алхимика
Шрифт:
Мужчина все еще падал, а Бен уже бежал к ступеням каменной спиральной лестницы. К тому времени, когда тело, пролетев двести футов, нашло ужасный покой на пиках железной ограды рядом с группой туристов, Бен уже шагал по темным коридорам кафедрального собора. Пока туристы подняли крик, а прихожане выбегали из церкви наружу, чтобы посмотреть на страшное зрелище, Бен незаметно выскользнул из здания и слился с шумевшей толпой.
Когда первый жандарм появился на месте происшествия, он был уже в нескольких
9
Люк Симон опаздывал. Он переоделся в щеголеватый костюм и, на ходу завязывая галстук, побежал к своей машине. Его коллеги в полицейском участке гадали, куда на этот раз спешил инспектор.
Влившись в поток транспорта, Люк посмотрел на часы. Он заказал на восемь вечера столик в «Ги Савой». Добраться туда ему удалось в 20.33. Официант проводил его в зал. Ресторан был полон посетителей, шум голосов сливался с ненавязчивым джазом. Элен сидела за угловым столиком на две персоны. Ее блестящие черные волосы падали на лицо. Она раздраженно перелистывала журнал. Симон попросил официанта принести им шампанское и направился к ней.
— Позволь мне догадаться, — прошипела она, когда Люк сел напротив нее за круглый столик. — Тебе снова пришлось задержаться на работе.
— Я помчался сразу, как только смог вырваться. У нас кое-что случилось.
— Ну да! Как обычно! Даже в годовщину свадьбы работа на первом месте.
— Не сердись, малышка, — проворчал он, чувствуя, как между ними быстро возникает знакомое напряжение. — Маньяки и убийцы не уважают личные дела парижских полицейских.
Он мог бы уже привыкнуть к таким ссорам.
— А вот и шампанское, — провозгласил Люк, заставляя себя улыбнуться.
Пока официант откупоривал бутылку и наполнял бокалы искристым напитком, семейная пара хранила молчание. Наконец официант поместил бутылку в серебряное ведерко со льдом и удалился.
— За наш юбилей! — произнес Люк, со звоном чокнувшись бокалом о бокал Элен.
Она молча наблюдала за ним. Это не предвещало ничего хорошего.
— Вот, посмотри! — Он порылся в кармане, вытащил небольшой пакет и положил его на стол. — Это мой подарок. Открой его, дорогая!
Элен недовольно поморщилась, придвинула пакет к себе и неохотно развернула обертку длинными тонкими пальцами. Открыла украшенную вензелями коробочку и заглянула внутрь.
— Картье?
— Я знаю, что ты всегда хотела такие, — сказал он, разглядывая ее красивое лицо.
Она положила золотые часы обратно в коробочку и отодвинула на середину стола.
— Очень мило. Но они не для меня.
— О чем ты говоришь? Конечно для тебя.
Элен печально покачала головой.
— Отдашь их твоей следующей женщине.
Его лицо потемнело от злости.
— Что за вздор ты несешь?
Избегая его
— Я хочу развестись. С меня хватит, Люк.
Наступила долгая пауза. Шампанское стояло нетронутым. Шипение пузырьков почти затихло.
— Я понимаю, что в последнее время у нас все шло кувырком. — Он пытался говорить спокойно. — Но я исправлюсь, Элен. Обещаю.
— Ты обещаешь уже четыре года, и ничего не меняется.
— Я… Я люблю тебя. Разве этого мало?
— У меня есть другой мужчина.
— Ты выбрала удачный момент, чтобы сообщить мне об этом.
— Прости. Я не хотела расстраивать тебя. Но мы с тобой почти не видимся. Нам нужен какой-то юбилей или праздник, чтобы просто посидеть и поговорить, как сейчас.
Он поморщился в приступе отчаяния.
— Значит, ты встречаешься с другим? Прекрасно. И кто этот жеребец?
Элен не ответила.
— Я спрашиваю… с кем… ты… трахаешься! — проревел он, при каждом слове ударяя кулаком по столу.
Его бокал опрокинулся, покатился по скатерти и разбился, ударившись об пол. Ресторан притих на мгновение. Все посетители повернулись и посмотрели на них.
— Давай, устрой мне скандал! — холодно прошептала она.
Официант подошел и застенчиво пригнулся к Симону. Тот грозно повернул к нему голову.
— Мсье, я должен попросить вас уважать других гостей…
— Пошел вон отсюда! — рявкнул Люк сквозь сжатые зубы. — Или я выброшу тебя в это чертово окно!
Официант повернулся на каблуках и отправился жаловаться метрдотелю.
— Видишь? — с упреком произнесла Элен. — Вот так всегда. Ты везде ведешь себя как в участке.
— Может, все-таки расскажешь, с кем ты крутишь задом, пока я работаю по горло в кровище и дерьме?
Люк знал, что такие разговоры лишь ухудшают ситуацию.
«Спокойно, — говорил он себе. — Оставайся спокойным».
— Ты с ним не знаком. Ведь ты имеешь дело только с полицейскими, убийцами, мошенниками и мертвецами.
— Это моя профессия, Элен.
Слезы покатились по ее щекам. Люк смотрел, как они скользили по идеальным контурам красивого лица.
— Да, это твоя профессия и твоя жизнь, — всхлипнув, прошептала она. — Но все, о чем ты говоришь и думаешь, связано со смертью.
— Ты знала, чем я занимаюсь, когда мы начали встречаться. Я полицейский, это моя работа. Так что же изменилось?
Он старался контролировать голос, но чувствовал, что гнев снова наполняет его грудь.
— Я изменилась, — ответила она. — Мне казалось, я буду нужной тебе. Я пыталась привыкнуть к бесконечному ожиданию. Но мне надоело бояться, что однажды тебя привезут домой в гробу. Это невыносимо, Люк. Я так больше не могу. Мне нужно снова почувствовать себя живой.