Секрет для соловья
Шрифт:
Надо быть очень осторожной и деликатной в обращении с мужем.
Мы переночевали в доме моего отца, затем отправились в Минстер. Отец был страшно рад видеть нас, и я не могла позволить себе беспокоить его рассказом о том, что произошло между мной и мужем.
Он выглядел вполне довольным. Полли и Джейн оказались настоящим сокровищем, дом был расположен очень удобно – вблизи Военного министерства, дела в котором шли по заведенному порядку, – и было видно, что отец гораздо счастливее в Лондоне, чем в Индии, хотя теперь ему, привыкшему к полной лишений действительной армейской службе, приходилось выполнять бумажную работу.
Плакетка с изображением Данте привела
Утром Обри и я уехали в Минстер. Амелии очень понравился подаренный мною браслет. Она выглядела прекрасно и была уверена, что на этот раз беременность окончится благополучно. В довершение всех радостей, и Стивен как будто почувствовал себя лучше. По мнению докторов, известия о предстоящем рождении ребенка, несомненно, совершили чудо.
Я спросила Амелию, не надеются ли врачи на выздоровление Стивена.
Она сразу опечалилась и покачала головой.
– Болезнь никуда не отступила. Она продолжает развиваться, и однажды наступит конец. По крайней мере, он не страдает, и я сделаю все, что в моих силах, чтобы он прожил счастливо то недолгое время, которое ему отпущено. Молю Бога, чтобы он увидел свое дитя!
– Я тоже буду молиться об этом, – сказала я.
Стивену было очень приятно, что мы не забыли о нем во время медового месяца. От репродукции Рафаэля он пришел в настоящий восторг.
– Откуда вы знаете, что я всегда боготворил работы этого мастера? – спросил он меня.
– Интуиция, – со смехом отвечала я.
Стивен все больше нравился мне, и я чувствовала, что он так же относится ко мне. У меня вошло в привычку каждый день ненадолго заходить в его комнату, и, по словам Амелии, ему это доставляло удовольствие. Со временем я обнаружила, что мой деверь – большой любитель музыки, искусства и литературы. Он был гораздо серьезнее Обри, и в разговоре с ним становилось совершенно очевидно, что он считает младшего брата капризным малым, с которого нельзя спускать глаз.
Он дал мне понять, что в прошлом именно так и поступал, а теперь предполагал передать эту обязанность мне, так как, по его словам, я завоевала его полное доверие.
– Я рад, что вы будете жить здесь, – как-то сказал мне Стивен. – Берегите Амелию!
– Я полагаю, Амелия сама может позаботиться о себе.
– Я рад, что вы будете рядом, – повторил он. – В вас чувствуется какая-то сила.
Сила! Я вспомнила, какой беспомощной была в ту ночь, когда пропал Обри, и безуспешные попытки решить, что мне делать; через какое ужасное испытание он заставил меня пройти – испытание, с которым до сих пор нет сил примириться. Нет, на самом деле я была слабой, покорно принимая то, что мне преподносила жизнь, и откладывая до лучших времен обдумывание мучивших меня проблем. Я не могла заставить себя задумываться над некоторыми вещами и событиями из страха прийти к такому решению, которое, возможно, будет пострашней самих этих проблем.
И это меня-то деверь называл сильной! Если бы он знал… Но как я могу рассказать ему такое? Как могу я рассказать это кому бы то ни было?!..
– А когда родится ребенок, – продолжал рассуждать Стивен, – вы будете любить его. Возможно, у вас появятся и свои дети. Я хочу, чтобы вы относились к нашему с Амелией ребенку как к своему собственному.
– Обещаю вам это.
Мы, конечно, часто и подолгу говорили о нападении на Обри в Венеции. Невозможно было обойти подобное событие молчанием. Обри по моему настоянию посетил доктора, и тот объявил, что травма фактически осталась без последствий.
Однажды Стивен
– Но у меня никогда не хватало для этого времени, – посетовал он. – Все мое свободное время принадлежало Минстеру. Тогда я начал путешествовать… мысленно. По ночам, когда меня мучила бессонница, я много читал. Книги стали моим ковром-самолетом. Индия… Аравия… я побывал во всех этих странах. Я прочел поистине замечательные книги. Один мой друг написал пару таких книжек. Вы должны обязательно прочитать их, ведь родились там.
– Ну да, я провела там первые десять лет своей жизни. Но когда я вернулась в Индию после школы, все там показалось мне совсем другим.
– Это вполне естественно. Вы слышали о великом Ричарде Бартоне?
– По-моему, он был исследователем?
– Совершенно верно. Он написал несколько книг о своих приключениях в Индии и Аравии. Они просто завораживают, эти книги! Изменив внешность, он бродил с местными племенами и вел такой же образ жизни, как и они. Я полагаю, это единственный способ узнать этих людей по-настоящему. Представьте себе, как я, сидя в кресле, мысленно путешествовал вместе с ним! Бартон обладал прекрасным даром описывать все так живо, мне казалось, я пережил то, что прочел. Его исследования дали блестящие результаты. Вы должны непременно прочесть его труды! Подойдите, пожалуйста, к полкам – там вы найдете некоторые из его книг.
Я сделала то, о чем просил Стивен.
– Мои любимцы стоят именно здесь, – продолжал он. – Я хочу, чтобы они постоянно были у меня под рукой.
На полках я действительно увидела несколько книг Ричарда Бартона, но мое внимание привлекла еще одна.
Мне показалось, что стоявшее на корешке имя – «Д-р Дамиен» – мне смутно знакомо.
– Доктор Дамиен, – задумчиво произнесла я, доставая книгу с полки.
– Ах да! Это тоже мой старый друг. Он большой поклонник и приятель Бартона. Они вместе путешествовали. Бартон был дипломатом, Дамиен – врачом. Его особенно интересовали различные методы лечения. Он даже стал непревзойденным специалистом по лекарственным веществам. Сколько приключений пришлось пережить этим двоим отважным людям! Они описаны в их книгах, которые невозможно читать без волнения. Но, разумеется, приходится забывать об общепризнанных нормах поведения, принятых здесь, в викторианской Англии. Бартон принял магометанство и жил, как араб. У него темные волосы, так же как и у Дамиена, и это помогло им слиться с местными жителями. Для златокудрых и голубоглазых мужчин путешествие по Индии или Аравийской пустыне оказалось бы гораздо более трудным делом! Бартон начал свою карьеру солдатом – в то время это был единственный способ попасть в Индию. Там он взял себе жену из местных – они называют ее бубу, в отличие от биби, белой жены. Ведь не каждая жена отважится сопровождать мужа в подобных странствиях, поэтому иметь бубу считалось вполне позволительным. В общем, со временем Бартон перестал чем-либо отличаться от туземцев. Впрочем, лучше вы сами прочтете его книгу.
– А другой ваш друг – Дамиен, кажется?
– Прочтите и его сочинения. Он очень много странствовал, переодевшись торговцем – по его словам, в таком наряде он мог бродить, сколько душе угодно, не опасаясь ненужных расспросов. Иногда он одевался как уличный разносчик и тогда мог часами сидеть на рыночных площадях и слушать, что говорят вокруг. Основной его Целью было найти новые лекарства, народные средства, До сих пор не известные науке, о которых на его родине еще никто не слышал. Тогда он смог бы использовать их при лечении своих пациентов.