Секрет Эллы и Миши
Шрифт:
— О, Майки здесь. — Я тру лоб тыльной стороной ладони. — Он все еще ездит на том шестицилиндровом куске дерьма в своей «Camaro»?
— Да, он все еще катается на ней. — Миша откидывается назад на сиденье, изумленно исследуя меня сквозь темноту. — Ты думаешь, именно против него мне стоит пойти?
— Это ж очевидный выбор. — Мне не нравится, в каком направлении работают мои мысли, но не могу отключить свой основной инстинкт. Я всегда была своей среди парней, благодаря чему в моей голове теперь роилась куча знаний об автомобилях.
— Ты думаешь, мне следует взять кого-нибудь из своей же собственной лиги?
— Если ты хочешь, чтобы победа означала что-нибудь, тогда да.
Мы смотрим друг на друга, словно магниты, желающие стать ближе друг к другу. Но стоит повернуть один не в том направлении, как они начнут сами отталкиваться.
— Так, кто же он, милая девчонка? — Миша положил свою руку на подголовник позади меня, спустив пальцы мне на плечо. — Щенок или большая собака?
В воздухе повис вызов, поддразнивающий и способный вызволить меня реальную сегодня наружу. Я хочу сдаться, всего лишь на несколько часов, и позволить моему внутреннему «Я» развязать веревки. Хочу снова дышать, но боюсь потерять контроль — боюсь, что снова начну чувствовать все, включая и чувство вины.
— Миша, думаю, нам нужно вернуться. — Я обратно пристегнула ремень безопасности. — Это уже не мое.
Он плотно сжимает губы. — Пожалуйста, у нас ведь может быть эта ночь? Только ты и я. Я действительно сейчас нуждаюсь в этом.
Странная атмосфера окутывает нас, и в его глазах читается печаль. — Ладно, что случилось? Кажется, ты немного не в себе сейчас. Плохие новости в том сообщении, что ты получил?
Он прослеживает пальцем силуэт татуировки в форме восьмерки на своем предплечье. — Ты помнишь, когда я сделал её?
Я рассеянно прикасаюсь к своей спине.
— Как я могла забыть, ведь у меня есть точно такая же на спине.
— Ты помнишь, почему мы сделали их?
— Я ничего не помню о той ночи.
— Точно, но все же ты будешь помнить об этом вечно, и не важно, что тогда случилось, в этом то и вся ирония. — Он позволяет своим пальцам задержаться на татуировке, символизирующей вечность.
— Что-то беспокоит тебя. — Я тяну нижнюю часть своей рубашки вниз, чтобы прикрыть свою татуировку. — Не хочешь поговорить об этом?
Он качает головой, все еще сосредоточенный на татуировке. — Неа, все в порядке.
Чтоб отвлечь его от мыслей, я указываю пальцем на великолепный «Понтиак GTO» 1970 года, голубой с белыми гоночными полосками. — Как насчет Денни? У него все еще есть 455?
Глаза Миши наполняются темнотой. — Думаешь, нам стоит взять на себя большую собаку?
— Думаю, что ты должен взять на себя большую собаку, — уточняю я. — И а я буду просто смотреть, как ты надираешь ему
Выражение его лица темнеет.
— Ни в коем случае. Я не участвую в гонках, если тебя нет рядом со мной в машине. Это традиция.
Чувство голода возникает внутри меня. — Хорошо, я поеду с тобой, только сделаешь для меня одну вещь?
— Скажи что хочешь, и считай оно твое, — сказан он, не мигая.
Мой голод заставляет меня приблизиться к нему ближе. Упираюсь локтями в консоль, отчего мои руки дрожат. Он не двигается, замороженный, словно ледяная скульптура, пока я касаюсь губами его уха.
— Убедись, что выиграешь, — выдыхаю я, и мое тело прикасается к нему по своей собственной инициативе, прежде чем я сажусь обратно в кресло.
Выражение его лица не поддается расшифровке. Его дыхание тяжелое, его взгляд неумолим. — Вот и отлично. Тогда поехали выигрывать нашу гонку.
Мы вылезаем из машины и пересекаем грунтовую дорогу, направляясь к ряду автомобилей и их владельцев. Одной рукой я защищаю глаза от света фар, в то время как другую я оборачиваю вокруг себя, понимая, что эти парни собираются обливать меня дерьмом из-за того, что я так одета.
Миша покровительственно обнимает меня. — Расслабься. Я не дам тебя в обиду, детка.
— Так, так… И что это у нас здесь? — Майки, владелец «Camaro», делает пару шагов в нашу сторону. У него черные волосы, серьга в носу, и его толстая шея покрыта опоясывающей татуировкой в виде колючей проволоки. — Позорный дуэт снова жаждет, чтоб им надрали задницу?
Я закатываю глаза. — Ты побил нас однажды, да и победа была засчитана автоматически из-за спущенной шины.
Его лицо искажается, когда он замечает мою рубашку, топик и накрученные волосы. — Что, черт возьми, с тобой произошло?
Чандра, его подружка, заливается смехом. Её платье настолько обтягивающее и короткое, что кривые и длинные ноги, торчащие из-под него, делают её почти такой же высокой, как и я. — Вот черт, она ж превратилась в маленькую принцесску.
Миша сжимает мое плечо, пытаясь сделать так, чтоб я оставалась спокойной.
— Итак, кто первый? Или все струсили?
Глаза Майки устремились на Мишин «Chevelle», и в них промелькнуло что-то нервное. — Думаешь, ты можешь просто прийти и сразу начать участвовать в гонках после просиживания в течение года?
Я говорю Мише одними губами: «Год?»
Миша пожимает плечами.
— Что? Тебя не было. Так почему, черт возьми, я должен хотеть гонять с тобой?
— Опять же, ты должен двигаться дальше без … — я затихаю. Майки будет использовать то, что я говорю против Миши, поэтому мне лучше следить за своим ртом. — Мы хотим состязаться с Бенни.
Смех Майки эхом разносится в ночи. — Ты и твоя армия?
Я указываю на «Chevelle» Миши, припаркованную рядом с дорогой. — Армия уже здесь.