Секрет миссис Смитон
Шрифт:
Макби горько улыбнулся.
— Вы знаете, ей все могло сойти с рук, никто бы и не узнал, но помешали две вещи. Первое: Оливия в юности была достаточно знаменита, или известна, чтобы быть упомянутой в колонке некрологов в газете, и опытная журналистка пустилась по ее следу!
Макби кивнул на Винни, благосклонно принявшую этот комплимент.
— Журналистка сразу учуяла, что что-то здесь не так. Она не могла сказать, что именно, но профессиональное чутье подсказывало ей, что здесь можно отыскать какой-то сенсационный материал для газеты. Она думала, что это может быть связано с тем несчастным случаем падения с лестницы, но я как раз склонен считать, что это действительно
— Как это? — непонимающе спросил Рори.
— Генерал? — повернулся Макби к Лоуренсу.
— У Оливии была аллергия на лошадей, — ответил Лоуренс. — Моя жена может в этом поклясться. Оливия не могла даже рядом с ними находиться, у нее начиналась сыпь и поднималась температура, как при сенной лихорадке или еще хуже.
— Ну и ну! — сказал Барнетт, присвистнув.
— Итак, вы видите, — продолжал Макби, — что Оливия никогда бы не приобрела двуколку с пони и никогда бы не ездила в ней, да еще несколько лет подряд, и уж тем более не держала бы пони в качестве домашнего животного! А Виолетта любила лошадей, она даже настояла на том, чтобы последнего похоронили на лугу под старым каштаном. Кроме того, она не умела водить машину и годами пользовалась двуколкой, нужно же ей было как-то передвигаться? Вот и пришлось рискнуть и приобрести лошадь, даже если ей было известно, что Оливия этого никогда бы не сделала. Она продала двуколку сразу же, как перестала в ней нуждаться, и ее купил Эрни Берри, во дворе которого она до сих пор и стоит, полуразвалившаяся и грязная. Но пони был ее любимцем, она не смогла с ним расстаться, и это ее выдало.
Наступило молчание: все обдумывали услышанное, но мысли Тома Барнетта текли в ином направлении. Он прокашлялся.
— Из чистого любопытства… — он покраснел, когда все посмотрели на него. — Просто интересно, а что же с завещанием? Оливия, то есть Виолетта, завещала большую часть своих денег на благотворительность и оставила небольшие суммы Джанин, семье Берри, Джули Кромби, вам, Рори, и, хм, мне. Ведь эти деньги не принадлежали ей.
— У меня свой взгляд на это, и я хотел бы его высказать, — громко заявил Лоуренс. — Составила или нет Оливия завещание в пользу Виолетты, я совершенно уверен, что она рано или поздно сделала бы это, если бы не погибла в автокатастрофе. Она бы хотела, чтобы Виолетта жила в уюте. Как военный я знаком с солдатскими завещаниями, которые могут быть и устными: желание, высказанное при свидетелях. Я, конечно, понимаю, у штатских так не принято. Очень жаль, что Виолетта уничтожила все письма Оливии, ведь если бы Оливия в письме четко отразила свое желание оставить все Виолетте, оно могло бы считаться завещанием. Как бы там ни было, я отношусь к этому по-солдатски. Нельзя все время возиться с бумажками. Думаю, что воля Оливии исполнилась, пусть и таким специфическим образом! Никто, как только что отметили, не был обделен, у Оливии не было близкой родни. Если кого и обошли, то это государство.
Он сделал паузу, и Макби продолжил:
— Забавно, если бы Виолетта была честной и следовала букве закона, даже государство могло проявить снисхождение в тех обстоятельствах и признать, что она имела право хотя бы на доходы с наследства, но Виолетта решила не рисковать. Все это было не совсем по правилам, и адвокаты вряд ли согласились бы взяться за это дело, но я согласен с генералом: по сути воля Оливии была исполнена.
— Верно, — сказал Смитон, — и, черт возьми, это и было бы в завещании!
— Кроме
— Точно, — кивнул Лоуренс. — Мне кажется, дело улажено, мы все выяснили. Все присутствующие в этой комнате знают правду, и этого достаточно. Все, что здесь говорилось, должно остаться в этих стенах, и я не вижу причин поступать по-другому. Это вызвало бы чертовский переполох, думаю, просто глупо выносить все это на обозрение публики. Все согласны?
Все были согласны.
Позднее тем же вечером, когда уже смеркалось, Мередит и Алан направлялись по дороге к Грачиному гнезду. Они остановились у ворот, глядя сквозь железные прутья решетки на подъездную дорогу и старую постройку в стиле короля Георга. В лучах заходящего солнца камень светился каким-то медовым светом, а окна блестели розовым. Это был пряничный домик из волшебной сказки.
— Как красиво, — тихо сказала Мередит. — Но я не могла бы жить здесь, особенно теперь.
— Да, — сказал он, — и я не смог бы. Это был просто сон. Маленькая мечта.
Она взяла его за руку.
— Возможно, когда-нибудь мы найдем другой дом, такой же милый, как этот, но не сейчас.
Он взглянул на нее. В свете заходящего солнца, от которого светились окна, ее каштановые волосы пылали медью. В этот момент она более чем когда бы то ни было была близка к мысли, что однажды они смогут жить вместе.
Сейчас до этого еще далеко, но они придут к этому, должны прийти.
— Добро пожаловать домой! — заявил Поль, наливая вино. — Рад вас снова видеть вместе.
Все они подняли стаканы, и Лаура подвела итог:
— Надеюсь, Парсло-Сент-Джон снова превратилась в ту сонную деревушку, какой казалась нам всегда, когда мы навещали тетушку Поля, и если я собираюсь провести отпуск в том коттедже, то хочу быть уверена, что в кустах не прячется какой-нибудь психопат!
— Не говори глупостей, — ответил ее муж. — Что они сделали с тем рехнувшимся парнем?
— В настоящее время, — ответил Макби, — с ним занимаются врачи. Подозреваю, ему будет рекомендована помощь психиатра, во всяком случае, я на это надеюсь. Ему она просто необходима.
— Не думаешь же ты, что он ее получит, — уныло спросил Поль. — Они продержат его взаперти пару месяцев, объявят излечившимся и отпустят бродить по улицам и кидаться на несчастных прохожих.
— Ни капли оптимизма, — констатировала его жена. — Почему бы тебе не пойти и не проверить, как там жаркое?
— Вообще-то, — Макби откинулся на спинку стула и вытянул ноги, — несмотря ни на что, в общем, отпуск удался. Я чувствую себя посвежевшим и отдохнувшим. А ты как? — он обернулся и посмотрел на Мередит.
— Ммм? — она смотрела в другой конец комнаты и, похоже, не прислушивалась к их речам. — Лаура, — спросила она, — как давно у тебя висит эта картина?
— Которая? — Лаура посмотрела, куда указывала Мередит. — О, эта. Она висела в коттедже в Парсло и Поль привез ее сюда после смерти тетушки Флорри, очень уж она ему приглянулась. Ты должна узнать ее, это то капище, «Застывший воин и его женщина», где ты встретилась с Кевином и Сэди Уоррен, Мередит. Не особенно хороша, написана немного примитивно, но ты не поверишь, она нарисована хозяином паба, «Королевской головы», Мервином Поллардом.