Секрет моей любви
Шрифт:
И все кончилось. Она прикрыла руками грудь и с глухим стоном рванулась назад.
— Нет, Рауль, нет!
Наткнулась на бешеный взгляд мужчины. Ей хотелось истошно кричать, выть от тоски — это ее собственное тело, выйдя из-под повиновения, восставая против призывов разума, просило, неистово требовало его горячих прикосновений.
— Нет!
Он отступил назад. Вцепился дрожащими пальцами в собственную густую шевелюру, словно хотел распрямить упрямые кудри раз и навсегда. Она отступила еще
— Почему, Саманта?
Она почувствовала, как дрожат ее губы. Потому что на груди у меня шрам, уродливый и пугающий, потому что я боюсь отвращения в твоих глазах и не готова его пережить…
Он резко повернулся, пошел к ступеням, ведущим в дом. О боже, нельзя так поступать с мужчинами. Они никогда этого не прощают, в панике подумала она.
— Рауль, пожалуйста!
Теперь его глаза напоминали два стальных клинка, разорвавших темноту.
— Игра, не так ли? Свести меня с ума, разбередить старые чувства, соблазнить, подчинить себе. Ну, давай, малышка, рассказывай! Я ведь не Карлос, не Колман, со мной не стоит играть таким образом. Это они могли бегать за тобой, как собачонки, пытаясь угодить тебе и твоим прихотям…
— Прости меня, прости. Я… я потеряла голову… утратила контроль над собой, прости!
Судорога пробежала по его лицу, он сдавленно выругался по-испански. Со всего маху ударил кулаком в ладонь другой руки. Она с ужасом видела, чего ему стоит сдержать свой бешеный нрав. Секундой позже его лицо окаменело, рот превратился в прямую линию, подбородок стал каменно-твердым. Она в замешательстве опустила глаза, наткнулась взглядом на оборванные пуговицы на его рубашке и сама испугалась собственной недавней страсти.
— Не терплю, когда мною играют.
— Я ничего подобного в виду не имела…
— А что ж ты тогда имела в виду?
О, если б она сама это знала! Испуганная, опустошенная, смущенная, она стояла, едва не теряя сознание от чувства полной своей беспомощности. Не ответила, выдохнула, на самом пределе, за которым только — тихий, бессильный плач:
— Я не знаю…
Несколько мучительно долгих секунд он смотрел на нее так, словно обещал ей самую страшную месть в мире, затем вновь повернулся и взбежал по ступеням в дом.
Рауль и сам не мог определить точно свое состояние. Просто знал, что лучше ему уйти именно сейчас, пока не поздно.
Пока не поздно… Еще несколько мгновений, и было бы уж точно поздно. Что с ним произошло? Почему Саманта так поступила? Вот она в его объятиях, а вот она уже потеряна навсегда. Нет, он должен любой ценой защитить от нее Кончиту. Однако мозг отказывался работать. Единственное, о чем Рауль мог думать, так это о том мучительном чувстве утраты, которое охватило его, когда эта женщина отказала ему. Обещала ему все — и не дала ничего. Ласкала и целовала его тело — и отшвырнула
Несколько минут Саманта стояла, не в силах даже пошевелиться. Затем она увидела, как Рауль, мрачнее тучи, выходит из дома. Ее охватила паника.
— Рауль! Рауль, я… Что насчет Кончиты?
— О, мы о ней вспомнили? Вначале ты и твои прихоти, затем девочка? Господи, Саманта, как же ты эгоистична! Единственное, о чем ты думаешь, так это твои собственные планы на жизнь, твои игры с людьми, которые тебя окружают. А тебе не приходило в голову, что я вполне способен противостоять тебе? Например, просто не позволить тебе с ней увидеться?
Ее руки снова сжались у самой груди, словно заныла старая рана, нанесенная неведомым клинком.
— Нет. Ты не можешь так со мной поступить…
— Есть несколько вещей, которые я планирую с тобой проделать…
На лице Рауля вдруг вспыхнула жестокая усмешка, он резко шагнул к ней, и, прежде чем она успела опомниться, яростно притянул ее к себе, стиснув так, что она всем телом ощутила его бешенство, грубо и жадно поцеловал ее в губы, а затем оттолкнул от себя и вытер рот тыльной стороной руки.
Их обоих терзали боль, желание, ярость, обида, тоска, ревность, ненависть и любовь. Они оба чувствовали, что между ними натянута невидимая нить, сплетенная из желания и страха перед желанием. Они оба это знали. Это мучило их обоих.
Саманта стояла, закусив стиснутый до синевы кулак зубами. Ей казалось, отпусти она кулак — и упадет, рухнет без сил на землю. Ярость в глазах Рауля не стала меньше.
— А теперь убирайся отсюда.
— Кончита. Скажи, что я могу… Я должна ее увидеть!
Голос прозвенел и надломился. Секунды, которые длилось его мнимое раздумье, показались вечностью.
— Что ж, почему бы и нет? Но только все будет иначе, чем ты рассчитываешь.
— Иначе?
— Ты увидишь ее. Ты увидишь даже больше, чем могла бы желать. Увидишь, как она счастлива без тебя. Как этот остров стал для нее родным домом. Поймешь, что в любом другом уголке мира она погибнет. Увидишь, как она любит меня… И знаешь что? Ты будешь страдать, Саманта. Сильно страдать, ибо поймешь, что не нужна ей, что ее жизнь без тебя будет куда лучше, и счастливее, особенно если она никогда не узнает, что ты ее мать!
Она даже не заметила, как опустилась на пол. Казалось, все кости в ее теле превратились в желе. Дверь за Раулем закрылась очень тихо, затем она услышала, как отъехала его машина.
Не смогла встать, до ближайшего стула просто доползла. Все кончено. Она совершила ошибку, страшную ошибку. Ее длинный и долгий путь окончился, не успев начаться. Она потеряла дочь, которую даже не успела увидеть.
Хорошо. Тогда она скажет ему всю правду. Объяснит, почему она его отвергла. Да, его гордость была задета, вот он и взбесился, теперь он хочет ей мстить. Что ж, пусть узнает правду.