Секрет похищенной дискеты
Шрифт:
– Ничего, Сева, – засмеялся Шура. – Зато теперь начинается полоса везения! Во-первых, ты встретил нас. Во-вторых, Воскресенский арестован. А в-третьих, ты встретил нас всех живыми. И это самое главное.
На следующий день утром Петька и Кирилл помчались к Ляле. Она открыла им, и глаза у нее были счастливые.
– Петя, спасибо тебе!
– За что? – растерялся Петька.
– За все вообще…
– Да ладно тебе. Главное, ты довольна. А где Владислав
– Он бреется! – восторженно сообщила Ляля. – А тетя Сима… она… Вы только не ругайтесь! Она побежала в магазин! Сказала, что просто не в силах больше сидеть взаперти…
– И правильно! Ей больше взаперти сидеть не надо! Они свободны, Лялька! – что было силы хлопнул ее по плечу Кирилл.
– Почему?
Но тут появился свежевыбритый Владислав Русланович.
– О, друзья мои! Весьма рад вас видеть!
– Владислав Русланович! Воскресенский арестован! – сообщил Петька.
– То есть как? Но ведь у вас не было никаких доказательств…
– Его взяли, можно сказать, с поличным! При покушении…
– При покушении? На кого?
– Ну… это… В общем, на нас и на артиста Корабелова!
Тут друзьям пришлось все подробно рассказать Кострючко.
– И знаете, – подвел итог рассказу Петька, – он, по-моему, сумасшедший. Мне так показалось…
– Ну не знаю, Петя, не знаю. Может, он и сумасшедший, но, как говорится, вполне вменяемый и дееспособный, – усмехнулся Владислав Русланович. – И, думаю, ему придется за все ответить. Значит, теперь мы можем вернуться домой?
– Ну конечно! Но вам придется дать показания… Мы не могли умолчать о вас.
– Я понимаю! Вполне понимаю, хотя… Не хотелось бы, конечно…
– Петя, – вмешалась в разговор Ляля, – а про то, что я… мы…
– Про то, что Владислав Русланович твой отец, мы ни слова не сказали. Это милиции не касается!
– Слава богу! – вздохнула Ляля с облегчением. – И еще… Кирка, Петя, я хочу вас попросить… Не надо никому про это рассказывать! И тем, кто в курсе, тоже скажите… Ну, там Даше, Игорю, Стасу… Не надо… Пусть никому не говорят! Я не хочу, чтобы мама знала…
– Почему? – воскликнул Кирилл.
– Не знаю… Просто… Она может расстроиться, а я не хочу… Лучше мы с папой будем видеться ну это… тайно. Я ее постепенно подготовлю, а там, может, и признаюсь.
– Это ты, Лялька, зря! – покачал головой Кирилл. – Смотри, заврешься, потом не расхлебаешь!
– Я боюсь, вдруг она запретит мне видеться с папой?
– Вот если бы она уже тебе запретила, тогда бы я еще понял твое вранье, а так… – пожал плечами Кирилл. – А вы тоже считаете, что ей лучше молчать? – обратился он к Кострючко.
Тот смущенно развел руками:
– Может, и в самом деле лучше постепенно…
«Может, ты и гениальный изобретатель,
Тут вернулась из магазина Серафима Ивановна.
– Симочка! – радостно встретил ее Владислав Русланович. – Мы можем хоть сейчас вернуться домой!
– Владик, что ты говоришь?
– Извините, – сказал вдруг Кирилл, – Владислав Русланович и Ляля все вам расскажут, а нам надо идти, у нас еще уйма дел! Правда, Петь?
– Да, конечно, я совсем забыл! Нам пора!
Они быстро простились и выбежали на улицу.
– Хованщина, ты чего? – спросил Петька.
– Знаешь, мне там как-то душно вдруг стало! Не знаю, но… Не нравится мне этот Лялькин папаша! Слабак!
– Ну, не всем же быть героями, хотя я тоже от него не в восторге, честно говоря.
– Я в каком-то кино видал, там тетка одна говорит: хороший ты мужик, но не орел! Вот и он тоже… Не орел!
Петька расхохотался.
– Квитко, ты чего ржешь?
– Я это самое кино тоже вспомнил! Еще в квартире! Здорово, Хованщина!
– Петь, а ты отцу своему про это расскажешь? Ну, про Кострючко?
– Нет, не расскажу!
– Почему?
– Неохота, Кирюха, столько пришлось бы объяснять… И потом, боюсь, папа был бы разочарован…
– Тем, что он не орел?
– Вот именно!
– Ну а сейчас мы куда? Не домой же!
Петька задумался. Домой действительно не хотелось. И вдруг он почувствовал, что очень соскучился по Даше. К тому же она и Софья Осиповна имеют полное право знать, чем же кончилась вся эта история.
– Кирюха, давай к Лавре на дачу съездим, а?
– Давай! – сразу согласился Кирилл.
Даша лежала у себя в комнате и смотрела в потолок. Ей ничего не хотелось в этой жизни. Еще при маме и бабушке она старалась держаться, улыбалась, что-то оживленно говорила, а оставаясь одна, без сил валилась на кровать. Однако она напрасно считала, что бабушка ничего не замечает, увлеченная своим кардиологом. После завтрака Софья Осиповна позвала Стаса в дальний угол сада.
– Стасик, я хочу поговорить с тобой, и притом серьезно.
– Слушаю вас, Софья Осиповна, – благовоспитанно ответил Стас.
– Стасик, я уверена, ты знаешь, что творится с Дашкой! Мне она ужасно не нравится! У нее какие-то нелады с Юрой? Говори, не бойся, я тебя не выдам, но я хочу знать!
– Хорошо, – кивнул Стас, – да, они поссорились, но это бы с полбеды…
– А в чем беда? – побледнела Софья Осиповна.
– В том, что он… он уехал, Софья Осиповна.
– Ну и что? Не в первый раз ведь…
– Да, но сейчас все вышло очень некрасиво. Он уехал втихаря…